Так вот эта самая Алевтина милицию вызывала как минимум раз в неделю. То под ее дверь кто-то подкладывал взрывчатку, то пытались из¬насиловать прямо в подъезде, то, воспользовавшись недолгой отлучкой хозяйки в магазин, сменили замок на входной двери, и она не могла попасть в собственную квартиру. В последнем случае выяснилось, что дверь она пыталась отпереть ключом от почтового ящика. Все остальное было примерно в такой же степени достоверно, так что наша лестничная площадка у милиции уже сидела в печенках. А мы с мужем давно реагировали на соседкины выходки веселым стишком:
В потолке открылся люк:
Ты не бойся, это — глюк.
В тот самый момент, когда я тоскливо размышляла о будущих взаимоотношениях с милицией, на лестничной площадке — легка на помине! — появилась сама Алевтина и с ходу включилась в расследование. На сей раз она была одета с изысканной простотой: закутана в махровое полотенце, бывшее когда-то белым. Новым синя¬ком она еще не обзавелась, зато забыла вставить челюсти, что было не менее эффектно. Самый молодой милиционер даже покачнулся.
— Я слышала, как тут стреляли! — заявила Алевтина. — Два выстрела было. Пистолет с глушителем, стреляли от лифта, а тот, который упал, он хотел пустую квартиру вскрыть.
— С чего вы это взяли? — поинтересовался старший по наряду.
— Да он минут десять около двери вертелся.
— Вы все это из своей квартиры видели?
— Естественно.
Тон был настолько твердый, что усомниться было бы невозможно, если бы… если бы не одна маленькая деталь: из квартиры Алевтины, то есть из глазка на двери, абсолютно невозможно раз¬глядеть то, что делается в противоположном отсеке. Очередной глюк.
— Но если тот, кого вы видели, упал, то куда же он потом делся?
— Уполз по лестнице, — мгновенно ответила Алевтина.
— Писаренко, проверь, — приказал старший, и молоденький милиционер припустил вниз прежде, чем мы с мужем успели вмешаться.
Дело в том, что архитектура нашего дома — это отдельная сказка. Строился он когда-то для элитных жильцов, в трех стеклянных подъездах-холлах были посты для вахтеров и фикусы в кадках. Помимо двух лифтов имелись еще и две лестницы, каждая — с отдельным выходом на этажах. Забыли только пустяк: сделать выходы с этих лестниц в холл первого этажа: там осталась монолитная бетонная стена. Обнаружила это комиссия по приемке дома. Был грандиозный скандал, наскоро прорубили выход на волю с одной из лестниц, а второй поклялись сделать чуть позже. И вот уже тридцать лет одна из лестниц ведет никуда, точнее, упирается в тупик. Та самая, которую избрал милиционер.
