За окнами, поросшая высохшей травой, располагалась спортивная площадка. В переплетении колючих трав, ржавели перекладины футбольных ворот.
- Воды почти не осталось, Лин.
Чжин сидел на пыльном подоконнике, болтая ногами.
- Я знаю. Наверняка в этом городе она есть. Иначе бы тут никто не жил. Выставьте одного часового, попробуйте развести костер и…отдохнуть тоже попробуйте.
- А ты?
- Я пойду, познакомлюсь с местными.
- С ума сошел? Один?
Я с хрустом размяла пальцы:
- Я пойду с тобой, Лин.
- Нет. Ты останешься здесь.
- Хватит мной командовать! Я тебе не маленькая девочка!
Я сжала кулаки.
- Разговор окончен.
- Тогда я пойду одна!
- И оставишь команду без снайпера?
- Лин, - в разговор вмешался Алан, – глупо идти одному. И ты это знаешь.
- Тогда ты пойдешь со мной. Снайпер нужен здесь.
- Идиотизм!
Я топнула ногой, взбивая тяжелую пыль.
- Ты видишь? – обратился Лин к Алану. – И после этого она говорит, что повзрослела.
- Черт бы тебя побрал, Лин! Твоя проблема в том, что ты считаешь меня слабой. Но это не так.
- Я не считаю тебя слабой, Гун. Я просто стараюсь быть реалистом. Идем, Алан.
- Извини, Гун…
Они зашагали к выходу, а я осталась стоять на месте, гневно раздувая ноздри. Зубы мои заскрипели от злости.
- Чертов…
Мой кулак влетел в стену, срывая с костяшек кожу. Боль выстрелила в локоть, и обвила жаркими нитями плечо.
-…Лин!
Я оглядела оставшуюся команду слезящимися глазами. Они все, молча, смотрели на меня, но их взгляды были туманны и неясны. И в установившейся тишине моя злость разрослась, превратившись в безудержную волну. Мне казалось, все они смеются надо мной, считают сопливой девчонкой, не способной на подвиги в этой чертовой войне.
- Я осмотрю второй этаж.
Бросила я и быстро зашагала прочь, к лестнице.
Поднявшись по пыльным ступеням, я отыскала лучшее место для снайпера – выбитое окно, с покосившейся рамой, находящееся аккурат над парадным входом. Злость моя поутихла, уступив место странной безысходности, и я долго ставила на подоконник винтовку, просматривая местность в окуляр оптического прицела.
На войне нет места чувствам. Эта слабость может стоить жизни.
Но с кем мы воюем, когда на земле почти не осталось людей?
Я покрутила колесо отстройки, выставив комфортное расстояние для стрельбы.
Зачем нам нужна эта война? За что мы боремся, ведь внутри у нас не осталось ничего человеческого? Мы умеем только убивать. Отнимать чужие жизни…
Винтовка была готова. Я оставила ее на подоконнике, прикрепив к цевью сошку, и облокотилась рядом, разглядывая унылый пейзаж апокалипсиса.
