— Мне и в самом деле надо успеть домой, проведать Сару и Боба.
— С ними все будет в порядке. Позвонишь им позднее, если тебе так это надо.
Его хорошее настроение действовало заразительно. Дженни осознала это, когда они вытащили из пакета ланч, состоявший из доступных в городке деликатесов.
— И самое главное… — Он отлучился в подсобное помещение и вернулся с бутылкой шампанского в одной руке. — Та-да-да-дам!
— Откуда ты это взял?
— Оно охлаждалось в холодильнике,
— А здесь есть холодильник?
— Совсем небольшой. Разве ты не видела?
— Нет. Я была занята. — Она показала на пачку писем, дожидавшихся его подписи.
— Ты заслуживаешь стаканчика шампанского, — заключил он, открывая пробку. Игристое вино весело пузырилось в бутылке, не проливаясь наружу. Кейдж налил ей полный бумажный стаканчик.
Дженни взяла его, слишком ошеломленная, чтобы отказываться.
— Я и вправду не могу, Кейдж.
— Как так?
— Возможно, тебе трудно в это поверить, но дома с твоими родителями мы обычно не подаем шампанское к обеду, — с сарказмом заметила она. — Я не привыкла к нему.
— Замечательно. Возможно, ты напьешься, снимешь с себя одежду и будешь танцевать обнаженной на столе.
Он задумчиво окинул ее фигуру весьма выразительным взглядом, недвусмысленно намекающим на его намерения. Взволнованная, она смотрела, как Кейдж наливает себе шампанское.
— А ты часто занимаешься такими вещами?
— Пью шампанское в середине дня? Нет.
— Тогда откуда тебе знать, что ты сам не напьешься, не сдернешь с себя одежду и не пустишься в пляс на столе?
Он легко стукнул своим стаканчиком ее стакан.
— Потому что, моя дорогая Дженни, — хрипло прошептал Кейдж, — если мы оба окажемся обнаженными на столе, мы вряд ли займемся танцами.
Ее желудок сделал головокружительную петлю. Когда Дженни удалось оторваться от гипнотического взгляда его глаз, она заметила, что руки ее дрожат.
— Сделай глоток, — продолжал уговаривать ее Кейдж тем же низким, хрипловатым голосом. Полагая, что просто обязана отблагодарить его за все, что он сегодня для нее сделал, она так и поступила. Шампанское было холодным и обожгло язык. — Понравилось?
— Да. — Она сделала еще один глоток.
Он повернул голову поближе, оказавшись с Дженни почти нос к носу. Его глаза таинственно мерцали.
— А что ты думаешь о…
— О чем?
— О пастроме[14], приправленной острыми, ароматными специями?
— Дженни никогда не пробовала столь потрясающей пастромы. Это и вправду оказался самый вкусный ланч в ее жизни. Во время еды Кейдж много рассказывал ей о своих делах и был приятно поражен ее умными и проницательными вопросами.
