И он стал терпеливо ждать среды.
В среду г-н Мушель уже начал сердиться.
Нужно заметить, что вдова Дюфё была особа не очень покладистая и всегда сразу же переходила на крупный разговор.
Хотя г-н Мушель был красивый парень, высокий и белокурый, но перед ней он робел, — тем более что мечтал когда-нибудь на ней жениться. Он ей постоянно угождал, надеясь, как сделается хозяином, поквитаться за все и навсегда, успокоив ее хорошей оплеухой.
Итак, утром в среду вдова Дюфё бушевала. Она жаловалась, что отправка товара остановилась и что пропущено время прилива.
Она обвиняла приказчика в том, что он бегает за девушками, вместо того чтобы заниматься мерланом и макрелью, которые должны сейчас ловиться в изобилии.
Раздосадованный г-н Мушель сослался на то, что, как ни странно, коквилльцы не сдержали данного слова.
На одну секунду вдова Дюфё даже притихла, так она была изумлена.
— О чем же они думают? Никогда еще они не вели себя подобным образом!..
Но тут же заявила, что ей нет дела до коквилльцев, Мушель обязан все предусмотреть заранее, и если он еще раз позволит рыбакам издеваться над собой, она примет свои меры.
Это так обеспокоило Мушеля, что он мысленно послал к черту и Хвоста и Рыжего.
— Может быть, завтра они все-таки объявятся?..
Но и на другой день — это был четверг — не явился ни тот, ни другой.
Под вечер обескураженный Мушель взобрался на скалу влево от Гранпорта, откуда издали был виден весь Коквилль и даже желтый песок морского берега,
Мушель смотрел долго.
Озаренная солнцем деревня дышала спокойствием. Легкие дымки поднимались из труб — должно быть, женщины варили похлебку.
Господин Мушель удостоверился, что Коквилль продолжает стоять на своем месте, никакой обломок скалы его не раздавил, и приказчик все меньше понимал, в чем дело. Уже готовясь спуститься вниз, он вдруг заметил в заливе две черные точки. Вероятно, это и были «Зефир» и «Кит». Он поспешил пойти успокоить вдову Дюфё: коквилльцы ловят рыбу.
Прошла ночь. Наступила пятница. А коквилльцев нет как нет.
Приказчик десятый раз влезал на свою скалу. Он терял голову. Вдова Дюфё рвала и метала, а он не знал, что ей сказать.
Между тем Коквилль продолжал стоять на прежнем месте, греясь на солнце, как ленивая ящерица. Только дымков г-н Мушель уже больше не видел. Деревня казалась вымершей.
— Издохли, что ли, они все в своей дыре?!
Правда, на берегу что-то копошилось. Но это, быть может, лишь водоросли, колеблемые морем?
В субботу все еще не появилось ни души.
