— Не удивляйтесь, хорошая императрица должна хотя бы разбираться в делах своего государства. Особенно если ее супруг правит не с трона в столице, а из седла, — она зябко передернула плечами.
— А-а-а, — понимающе кивнул Илья. — Тогда понятно. Только изволишь ли видеть, Застава — это не крепость. Мы впереди Рубежа, прямо в степи стоим, да и не на одном месте. Где тонко, туда и кочуем.
— То есть как, — удивилась Апраксия, — без города, без стен? В чистом поле?
— Именно так, — кивнул Алеша. — А наши стены У нас на боку привешены, — он хлопнул по рукояти широкого меча.
— То есть вы становитесь там, где ожидается натиск пацинаков[21]?
— Изволь видеть, — Илья сгреб блюда с одного края стола, освобождая место. — Вот это — Днепр, — он плеснул полосу вина по мраморной столешнице. — Это — Рось, — вторая полоса, поменьше.
— Э-э-э, нет, тут Рось не так загибается, — поправил пальцем Алеша.
— Ты меня еще поучи!
— Не спорь, — вмешался Добрыня. — Тут Алеша прав. Города порубежные и крепости есть на обоих берегах, — пампушки встали по обе стороны винной полосы.
— А Застава наша на левом берегу, на полдня пути от Днепра, — кусок каравая встал далеко от пампушек. — Потому — мы богатыри, нас они, даже когда ордой идут, десятой дорогой обходят.
— Интересно, но если поставить крепости здесь и здесь...
Владимир вернулся, когда солнце уже садилось. Алеша спал на лавке, заботливо укрытый медвежьей шкурой, Апраксия позволила не волочь его в гридницу. Добрыня и Илья сидели ошеломленные. Княгиня успела поговорить и о степной жизни, и о семьях, о Царьграде, и о Киеве, о соборах и теремах, построенных и тех, что еще предстояло построить.
— Ну, я вижу, вы уже познакомились, — растерянно сказал князь.
Апраксия, оторвавшись от чертежа нового, в три этажа, терема, который она обвела по примеру Ильи хиосским вином на столешнице, радостно кинулась на шею мужу. Богатыри, окончательно ошалевши от такой непривычной открытости семейной, дружно уставились в потолок.
— Это удивительно, но они в точности такие, как ты описывал, — весело крикнула в ухо мужу княгиня и убежала во внутренние покои.
— И вот так каждый день, — с довольным видом пожаловался Владимир. — Сперва боялся, что староват уже для такого, а теперь вроде привык. Рассказывайте, что там в Порубежье.
— Да мы, княже, все уже твоей княгине рассказали. - усмехнулся Добрыня. — А толковей ее и мужей поискать.
— Так что дело к ночи, — Илья ухмыльнулся уже совершенно по-Алешиному. — Чего мы тебя держать за полночь будем?
