Мне из Кремля пишут | страница 85
Однако же, если сказать прямо, то более благополучного, чем Гранин, или, как ныне говорят, продвинутого писателя за последние сто лет в России и не было. Как же ему не пукать до 93 лет от ненависти к Сталину! Видимо, в этом секрет его долголетия…
После Зубова мы услышали председателя Ассоциации жертв репрессий Сергея Волкова. Я, говорит, юнцом пришёл на завод простым рабочим, а потом стал мастером, начальником цеха, директором «и так далее», то есть, видимо, и до министра допёр, что ли. «Я был никто, я был ничем, а стал секретарём парторганизации завода, а потом и директором». Круто! В сущности, Волков это живое воплощение слов партийного гимна: «Кто был ничем, тот станет всем!» Это относится и к судьбе искорёженного курского мальчика, ставшего при Брежневе секретарём Правления СП РСФСР и лауреатом Государственной премии СССР, при Горбачёве — Героем Социалистического труда и секретарём правления СП СССР, при Ельцине — народным депутатом от КПСС и членом Президентского совета, при Путине — совестью русского народа.
А Волков добавил: «Знаете ли вы, что в Москве 25 тысяч жертв репрессий!» Я не знал и от души порадовался. Да как не ликовать: Сталин уже почти шестьдесят лет как умер, а столь многочисленные жертвы его культа до сих пор здравствуют. Да продлят небеса их дни. Вот уже скоро в ряды их Ассоциации Волков, видимо, примет и Ходорковского, и другие жертвы путинских репрессий.
А пока он продолжал: «Мой отец был никто, а ему дали десять лет ни за что!..» Какая выразительная картина эпохи: «враг народа» сидит в тюрьме, а сын «врага» делает блистательную карьеру — от рядового рабочего до директора завода и «т. д». Но всё-таки сказал бы хоть по какой статье сидел родитель, а то — как верить, будто ни за что?
Дмитрий Сорокин из Саратова, предложивший поставить в своём городе памятник Сталину, продолжил тему репрессий и обратил внимание на то, что жертвы культа, которые особенно увлечённо живописуют ужасы ГУЛага, сами ничего подобного не изведали и дожили до глубокой старости. И то сказать, ведь никто не отрицает, что были произвол, несправедливости, жестокости, но взять хотя бы известные фигуры из литературно-артистического круга, о безмерных страданиях коих уж так много и проникновенно говорят — Георгий Жжёнов, Лев Разгон, Олег Волков, академик Лихачёв, Солженицын… Только последний не дожил пять месяцев до славного Девяностолетия и официального провозглашения Совестью нации, остальные — перевалили за. Уж не говорю о том, что все (кроме Разгона) почили в Бозе обремененные ворохами орденов, премий, почётных званий и прочих даров властей. Если бы всего этого поменьше, глядишь, и ныне слушали бы их рассказы об ужасах ГУЛага вроде тех, на которые особый мастер был Александр Исаевич!