Во-вторых, даже бизнесмены по призванию не всегда являются моральными лидерами. Чаще наоборот. Они почти никогда не задумываются о государственных и национальных интересах.
В-третьих, если брать Россию, у нас за последнее десятилетие возникло ещё более уродливое явление – предприниматели-прихлебатели. Или вообще «ряженые»: родственники начальников, знакомые, знакомые знакомых, подставные люди, которым бросают крошки с барского стола в виде так называемой помощи малому бизнесу и других форм.
Вряд ли эти «предприниматели» смогут даже при желании сделать что-нибудь эффективное, прибыльное и креативное. Для того чтобы ходить по кабинетам и клянчить, нужны совсем иные качества, нужно уметь «просить», «договариваться». А настоящий предприниматель по своей сути – гордый и уверенный в себе человек. Так что у нас теория Шумпетера полностью опровергнута. Напомню, что, по Шумпетеру, предприниматель должен открыть что-то новое: новый продукт, новый рынок сбыта, новый способ производства, новый источник сырья или новую организационную схему деятельности. Ясно, что это не про Россию. У нас он должен почаще падать на колени перед начальником.
3. Нарушенные пропорции обмена
Аристотель отмечал: «Обмен возник из потребностей разросшейся семьи, члены которой первоначально сообща владели и пользовались вещами. Пропорция обмена должна быть такой, чтобы она могла поддерживать отношения в сообществе. Руководящим принципом должны быть не интересы индивидов, а интересы общества. Умения людей различного статуса должны обмениваться по норме, пропорциональной статусу каждого. Продукт труда строителя должен обмениваться на многократно умноженный продукт труда сапожника. Иначе взаимность нарушилась бы и сообщество не сохранилось бы».
Итак, вроде бы тот же самый рынок Адама Смита, но с небольшой поправкой: вместо «невидимой руки рынка» пропорции определяет сообщество. (Кстати, и сам Адам Смит писал по-другому – он осуждал идею, что личный интерес купца служит благу сообщества!)
Применительно к нашей реальности это означает, что именно «российское сообщество», а не абстрактный мировой рынок должно определять пропорции обмена. Ведь мировому рынку и стоящим за ним другим «сообществам»: американскому, немецкому, японскому – не нужны вовсе наши образование, здравоохранение, наука, культура, социальная сфера, а уже тем более оборона и безопасность.
Если устанавливать сегодня обмен с мировым рынком исходя только из реалий мирового рынка, его структура будет перекошена в сторону работников сырьевого сектора. Ведь мировой рынок нуждается только в сырье. Всё остальное – наши собственные потребности. Так же, как и у американцев и европейцев. Если же продолжать действовать сугубо «по-рыночному», все жизненно важные сферы, от которых зависят долгосрочная конкурентоспособность и независимость страны, будут ущемлены, а значит, будет нарушена «взаимность отношений». Никто не захочет работать учителем, врачом, учёным или будет работать плохо или эмигрирует.
