На канале «Культура» 1 февраля начался показ шестисерийного киноромана «Очарование зла». После завершения демонстрации сериала мы, безусловно, на него откликнемся, а пока представляем вашему вниманию интервью с режиссёром сериала, народным артистом России Михаилом Козаковым.
– Михаил Михайлович, что является злом в вашем фильме? Чем оно очаровывает?
– Политика для меня вещь очень непривлекательная, но это неизбежно – борьба разведок, борьба систем… Люди, которые этим занимаются, вынуждены были идти на компромиссы со своей совестью, совершать предательства, убийства. Человек начинает поступаться жизненными принципами. И это есть зло, разложение души. А что касается очарования… Почему человек так охотно верит в то, во что, казалось бы, нельзя поверить? Ведь этому поддаются очень серьёзные, честные люди. Мы знаем, например, с каким восторгом рассуждал Чуковский о Сталине, искренне им восторгаясь. Я читал письмо Пастернака, написанное Фадееву в день смерти Сталина, – оно выдержано в возвышенных, скорбных тонах. При этом Борис Леонидович не искал никакой выгоды, корысти и, судя по всему, тоже был искренен. Что же тогда говорить об эмиграции? Представьте себе: люди живут в отрыве от родины и видят: строится Днепрогэс, поднимается на ноги страна, всеобщее обучение, бесплатная медицина… Какие люди на это клюнули! Тот же Фейхтвангер. В моём фильме Святополк-Мирский отдаёт княжеский титул и едет в Россию – не может без родины. Мучительная ностальгия заставила вернуться очень многих – ту же Цветаеву, Алексея Толстого, Прокофьева… Конечно же, в эмигрантской среде было много завербованных Москвой агентов. Кто-то из них преследовал личные, денежные интересы, кто-то работал по идейным соображениям, кто-то мечтал вернуться на родину таким способом. Никаких выводов в фильме я не делаю. Это, скорее, картина-размышление.
– Размышление многослойное. В нём и судьба Марины Цветаевой, и эмигрантская жизнь Парижа 30-х годов, и сотрудники НКВД, и сталинская Москва.
В то же время сериал сделан как большое кино – красивые дамы, обаятельные кавалеры, роковая страсть, стихи, музыка. Каков баланс между исторической правдой и правдой художественной? Что для вас важнее? Поступались ли вы исторической точностью, буквой ради духа?
– При всей важности буквы дух для меня был приоритетным. Никто до конца не знает, как умер Гучков, отец Веры – главной героини картины. Я это придумал на основании своего ощущения. Это не документальное кино. Наверняка найдутся люди, которые обнаружат какие-то исторические неточности. Но я ставил совсем другую задачу – снять кино, правдивое по духу. Это размышление и попытка понять психологию людей. Почему Ежов, например, там милостиво обошёлся с Гучковой? Только ли потому, что она ему нравилась как женщина? Или он преследовал какие-то иные цели?
