Его компаньон помахал мне рукой. Меня чуть не вырвало, когда я узнала босса Юдзи, Ямагаву-сан. Я толкнула дверь, удивляясь про себя – что потерял в баре «Сайонара» глава якудзы?
Мужчины встали, чтобы приветствовать меня – такие внушительные в темных костюмах от дорогих модельеров. Напарник Ямагавы-сан был молод, на вид я дала бы ему чуть больше двадцати. Больничная белизна повязки контрастировала с загорелой кожей открытой части лица. Я низко поклонилась.
– Ямагава-сан! Добрый вечер! Первый раз здесь?
– Добрый вечер, Мэри. Простите, что позвали вас так поздно. – Голос Ямагавы звучал мелодично и тепло. – Мы решили, что хватит напиваться вдвоем. Хиро, что я тебе говорил? Прекрасный японский и поет замечательно. Везунчик Юдзи.
– Не стоит извинений, – запротестовала я. – Еще совсем не поздно. Я рада, что вы зашли.
Ямагава-сан бросил взгляд на дверь.
– А Катя к нам присоединится? – спросил он.
– Боюсь, сегодня вряд ли, – ответила я. – Я могу сбегать за кем-нибудь еще, если пожелаете…
Улыбка Ямагавы обнажила золотые моляры. Он положил руку на плечо компаньона.
– Не стоит, обойдемся сегодня без украинок. Присаживайтесь, Мэри. Позвольте представить вам Хиро, моего блудного сына.
На мгновение я решила, что Ямагава-сан имеет в виду своего настоящего сына, затем вспомнила, что он называет сыновьями всех, кто на него работает.
– Приятно познакомиться, – сказала я.
Хиро протянул руку, и мы обменялись молчаливым рукопожатием. На лице его не отражалось никаких чувств, и это пустое выражение погасило мою улыбку. Я успела заметить, что он довольно красив. Повязка прикрывала рану целиком и не давала возможности судить о ее происхождении. Ожог? Порез? Уцелел ли левый глаз? Меня терзало нездоровое любопытство.
– Итак, – начала я, садясь напротив, – что вы будете пить?
Кожа дивана приятно холодила лодыжки.
– Девушка с огненными волосами принесла нам виски. – Ямагава-сан указал на хрустальный графин и четыре пустых стакана. – Откуда эта красотка? Нет, постойте! Я сам должен догадаться, в какой стране живут красавицы с волосами, как пламя!
Я рассмеялась и разлила два тройных виски для Ямагавы и Хиро. Ямагава-сан наполнил мой стакан.
– Тост, – сказал он. – За возвращение моего блудного сына!
Чоканье стаканов. Кампай![5] В наступившей потом тишине мы пили виски.
– Уверен, Мэри, вам не терпится узнать, что случилось с лицом Хиро, – заметил Ямагава-сан.
– Нет, я вовсе не…
Я почувствовала себя пойманной врасплох. Вопреки здравому смыслу мне казалось, что он прочел мои мысли.
