Взгляд на будильник подсказал, что большая часть дня уже позади. Я натянула измятую футболку и босыми ногами прошлепала на кухню. Марико, в полосатой косынке и аккуратной юбочке похожая на домохозяйку, стояла у плиты, тряся шипящую сковороду.
– Привет.
Марико вздрогнула и обернулась – одна рука сжимает лопатку, другая прижата к сердцу.
– Мэри, как ты меня испугала!
– Прости.
Я привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть, что она готовит.
– Шпинат и баклажаны. Попробуй, тебе должно понравиться, если любишь…
Остаток фразы проглотил шум вытяжки и пар, так как Марико снова отвернулась к плите. Я примостилась у кухонного стола и вытащила сигарету из смятой пачки «Лаки страйк». Марико положила в чашку рис и поставила ее передо мной.
– Спорим, ты проголодалась, – сказала она. – Не стоит курить на пустой желудок.
Марико выставила на стол суп мисо, лакированные палочки и тарелку с овощами. Мне показалось, что ей не хотелось есть в одиночку, поэтому она исхитрилась приготовить еду к моему пробуждению.
– Мама-сан уже выяснила, почему вчера сработал тревожный сигнал? – спросила я.
– Сломали пожарную сигнализацию в коридоре. Наверное, кто-то из ее врагов.
– А кто ее враги? – заинтересовалась я.
– Да кто-нибудь из девушек, раньше работавших в баре…
Я была в кабинке караоке, когда проникновенное исполнение клиентом «Ближе к тебе» прервал визг пожарной сирены. Через секунду включились разбрызгиватели под потолком. Все заметались. Престарелый миллионер, сидевший рядом со мной, учащенно задышал. Он все повторял: «Землетрясение? Это землетрясение?», в то время как Катя поглаживала его по руке и успокаивала, словно неразумного ребенка – в этом она мастерица. Побледневшая как смерть Мама-сан выводила людей из бара. Напуганные и промокшие бизнесмены и служащие корпораций – не самые щедрые клиенты.
Визг сигнализации заставил воздух сгуститься. Люди прижимали руки к ушам, а я не обращала на звук никакого внимания. Вода, падавшая из отверстий в потолке, освежала, словно ливень в душный полдень. Зная, что никто на меня не смотрит, я закрыла глаза и подставила лицо под струи.
– Я знала, что опасности нет, – сказала я Марико, – почему-то я решила, что это была…
Я никак не могла подобрать нужное слово, сегодня мой активный словарь спал, свернувшись клубочком.
– Учебная тревога, – подсказала Марико.
Она сложила ладони перед собой и произнесла благодарственную молитву. Я повторила слова молитвы за ней и набросилась на еду. Там, где овощи соприкасались со сковородкой, мякоть баклажана стала цвета индиго.
