Карающие с совершенно одинаковыми улыбками переглянулись.
— Вижу, произошедшее мало на вас повлияло. Ваш знаменитый характер и фамильная вспыльчивость все еще при вас. Это радует.
— Что? Характер?! Вспыльчивость?! — уже со злостью воскликнул я, сжимая руки в кулаки.
Они надо мной издеваются?!
— Келе, спокойно! — дружно рявкнули с двух сторон мои друзья.
Уши предсказуемо заложило. Причем так, что я на секунду застыл, как если бы меня по голове шибанули пыльным мешком.
— Все нормально. Я спокоен, — произнес я ровным голосом, усилием воли приводя себя в чувство.
Карающие выглядели растерянными и встревоженными. Прямо как милорд декан.
Мне тут же стало не по себе. Еще больше. Я быстро прокрутил в уме все фразы магов, и меня просто замутило от ужаса.
Они были удивлены, что я все такой же. Я мог измениться после пробуждения. Я должен был измениться после пробуждения. Дракон и Единорог…
— Эльдан! Вам плохо? — тут же оказался рядом со мной Халдрид.
— Нет, …! Мне просто безумно хорошо! — прохрипел я, чувствуя, как рот наполняется желчью. — Что вы все от меня скрываете? Вы! Милорд декан! Мэтр Райхэ! Да еще и мать с бабкой наверняка! Почему бы просто не объяснить мне все и прекратить издеваться!
— Нельзя, — покачал головой Карающий.
— Как же я вас ненавижу, — тихо простонал я, закрывая лицо руками.
— Келе, ну пойдем в общагу, ты хоть переоденешься. А то простудишься — и умрешь от воспаления легких. А потом твоя бабка нам что-нибудь оторвет, — заквохтал надо мной Ремуальд.
Оставалось только рассмеяться и позволить Анджею и Рему отвести меня куда подальше, пока еще кто-нибудь не встретился и не «обрадовал» меня окончательно.
В комнате меня отпаивали горячим чаем с какими-то успокоительными травами, которые, как всегда, стрельнули у целителей. Отпаивали, кстати, всем курсом: комната была забита до отказа. Оказывается, по мне даже скучали и жутко обрадовались моему возвращению. Приятно все-таки. Позже еще и несколько старшекурсников забежали поздравить с выздоровлением и пожелать удачи. Светлые тоже захаживали, нервно жались у входа, выдавливали из себя что-то нелепое, но однозначно дружественное. Как оказалось, у меня есть пара приятелей в стане врага. Тот же Сандер, который пытался заткнуть рот Константину во время нашей стычки, заскочил с бутербродами, успешно стащенными во время обеда. Наш человек, однозначно. Его вопросы были куда более осмысленными, а пожелания — внятными, чем у иных его товарищей по факультету.
