Студент побежал вверх по лестнице.
— Ага, — ликовал Топотун, — «лекция» не знаю, что такое, а «здаюца комнаты с меблями» — это найдём!
Найти эту надпись на Сивцевом Вражке оказалось совсем нетрудно, ведь в доме было целых три этажа. Топотун рассматривал бумажку с надписью «здаюца» минут пять, как вдруг почувствовал возле себя шорох.
Обернувшись, он увидел толстенькую старушку-кубышку, в сером платке, с маленькими, быстро мигающими глазками. Она держала на поводке собачку, которая — странное дело! — была очень на неё похожа: такая же кубышка и так же моргала глазками. Собачка эта быстро и деловито обнюхивала Мишкины валенки.
— Это у нас ноне сдаются, — тонким голосом проговорила старушка, — а вы кто, из каких краёв?
— Я из Староконюшенного, — не спеша отвечал Топотун. (Ему не понравились ни старушка, ни собачка.)
— А сами кто, комнату хочете, али кто послал?
— Я сам, — отвечал Топотун, — только мне не комнату, а студента.
Старушка сразу оживилась.
— А какого? А кого? Родич ваш али так, с запиской?
Собачка подпрыгнула и царапнула зубками Мишкину руку.
И это ему не понравилось.
— А хозяин-то где? — спросил он.
— Какой хозяин? Хозяина нет. Я хозяйка. Мой дом, мои мебли.
— Прощенья просим, — сказал Топотун. — Вадима Кузнецова мне надо.
Тут подпрыгнули обе — и старушка и собачка.
— Ой! — взвизгнула старушка. — Кузнецова нету, нету! Нету! Забрали его, сердечного, со всеми бумажками забрали! Ночью пришли, да как схватят его! Уж я-то им: «Да что вы, помилуйте, человек приличный, в баню по четвергам ходит и за квартиру плачено!..» А они: «Молчи, старая, он как есть бунтовщик против начальства и недозволенные листы прячет…» А я…
— Он разве прячет? — спросил Мишка.
— Прячет, любезный, переписывает и прячет! И ещё двух студентов подговорил, Сергея и Лёвушку! Сергей-то покрупнее, а Лёвушка так, невзрачный…
— А их как фамилия? — поинтересовался Мишка.
Старушка вдруг остановилась, словно её ударили по губам.
— Не знаю, откудова мне знать… А вы почему всё спрашиваете?
— Да ведь я посыльный, — таинственно сказал Мишка, — а Сергей и Лёвушка живут у вас?
— Забрали, — сухо сказала старуха, — всех забрали. И две лампы всю-то ночь жгли, кто за это заплатит? Полиция?
— Должны заплатить, — серьёзно сказал Топотун, — стало быть, всех забрали? Гм, я так и думал… Ну, с тем будьте здоровы!
Топотун удалялся с большой скоростью и ещё долго слышал, как за его спиной визгливым лаем заливалась собачка.
Неудача никогда не приходит одна — не успел он дойти до угла Староконюшенного переулка, как наткнулся на Захара-дворецкого, который с постным видом шёл откуда-то, вероятно из церкви.
