Позже Иштван встретился с Димитриевым. Перед этим строго настрого наказав слуге не отходить от больной, ни на секунду и глаз с нее не сводить.
— Кто? — только и спросил Иштван, когда вошел в кабинет, где ожидал его …
— Уже известный нам лже юнкер Аверьянов.
— Насмерть?
— Мгновенно. Доктор сказал, что один из стульев перебил ему позвонок, шансов у юнца не было.
Иштван тяжело вздохнул.
— Ты был там, видел кто это сделал? — встревожено спросил Димитриев.
— Нет. Далеко было.
Иштван сложил руки за спиной и принялся ходить по комнате, измеряя пространство по военному широкими и твердыми шагами.
— Дело принимает неприятный для нас ход. Слишком много жертв, а мы топчемся на месте, и ни одной зацепки. Я чувствую, что ответ где-то рядом, но не могу уловить его.
— Как себя чувствует Екатерина Дмитриевна? — осторожно спросил Димитриев, зная, что после случившегося девушка осталась в доме у сыщика.
Иштван устало покачал головой.
— Что на кладбище?
— Тихо. — ответил Димитрев.
Вскоре в доме появилась служанка из дома Романовых, в сопровождении илларионовских офицеров. Двор наполнился звуком копыт и громкими голосами. Статные, гордые, они въехали во двор на своих рысках.
Служанка, прибывшая для досмотру за княжной сразу взяла все в свои руки. Раздавая распоряжения, она не причитая и не страдая, быстро расставила офицеров, командирским голосом построила мужчин особняка и раздала всем поручения.
Иштвану понравилась напористость служанки. Не понравилось только то, что скрыв плотным шейным платком темные следы и кровоподтеки на шее Кати, он дал повод служанке ворчать на невесть откуда взявшуюся кисельность ее высочества.
— С чего бы это ее высочество, так часто стала падать в обмороки, — говорила Антоша и каждый раз бросала недовольный взгляд на Иштвана.
Иштван разводил руками и пожимал плечами, чувствуя в хмуром взгляде служанки немой упрек в свой адрес.
Демидыч в свою очередь ворчал на офицеров, расставленных по всему дому.
— Топчут мне и топчут, а убирать кто будет?
Обер-офицеры смеялись, поддразнивая старика, и постоянно крутили свои длинные усики, отращенные точь-в-точь как у императора. Все офицеры были черноволосыми, слегка смуглолицыми, ростом не менее метра восьмидесяти. Иштван вспоминал дни службы в полку, но знакомых лиц среди охраны, к сожалению не увидел.
Ночь была бессонная. Вопреки уговорам и попыткам Антоши отправить сыщика отдохнуть, Иштван остался сидеть у постели больной девушки. Временами, когда Катя начинала тяжело вздыхать и всхлипывать, Иштван прикладывал ей руку к виску, и тихо шептал нежные слова. Антоша к тому времени тихонько засопела в изножии кровати.
