Они вышли в парк, и прошли по заснеженной аллее. На Кате была шубка из песца, и меховой капор. Ручки княжна спрятала в муфточку.
Иштван был в парадной форме директора царской полиции, черный мундир с синими лампасами, и черные с идеально выглаженными стрелками брюки.
Они шли вдоль темных скелетов замерших деревьев и молчали. Иштван не знал как начать разговор, но не от робости, а в силу громадной разницы в возрасте. Он считал ее еще совсем ребенком. Катя молчала не понимая почему этот статный и красивый офицер, гордость императорской полиции обратил на нее внимание. Так бы они и шли молча, если бы Катя не заметила свою любимую горку, с которой они так часто с сестрой катались. В ней проснулся чертенок, в глазах вспыхнул озорной огонек, и она весело подобрав юбки бросилась к горке.
Иштван не ожидал такой поспешности, и в силу своей военной выдержки не мог позволить себе такого озорства. Он подошел когда девушка уже скатилась с горки, поднялась переливаясь в своем чистом смехе и принялась отряхивать юбки.
— Вы всегда такой хмурый? — неожиданно спросила девушка, закинув наверх голову, чтобы лучше видеть сыщика.
Иштван опешил и хмыкнул.
— Я слышала о вас. Господин сыщик.
— Господин сыщик? — передернулся Иштван, — Это не совсем точно определение. Возможно барон Облич будет приятнее вашему слуху.
Иштван сказал свои слова вежливо, несмотря на то, что ему не очень то понравилось столь официальное обращение.
— Барон Облич. — задумчиво закатив глазки повторила Катя. — Нет, все таки господин сыщик звучит лучше.
Ее щечки на морозе раскраснелись, и глаза горели волшебным нефритовым блеском. Она больше не была похожа на ту ледяную статую, которой старалась казаться в обществе. Она была живой и веселой. Той девушкой, которой Иштван увидел ее впервые. Он не мог подобрать слова, поэтому хмуро насупившись неловко ответил:
— Как пожелаете ваше величество. Это не меняет сути дела. В любом чине и звании я буду служить отечеству и государю. Кто-то может сомневаться в необходимости таких людей как я, но никто не может отрицать значимость приносимую нами Империи.
— Фи, как вы говорите. Как будто заранее заготовленная речь. Где вы прячете свой блокнотик?
— Блокнотик? — недоуменно переспросил Иштван.
— Ну да, записочки со своими заученными фразочками.
Иштван улыбнулся ее невинной шутке. Катя заметив это, приторно заломила ручки и закатила глаза:
— Господи всемогущий, он улыбнулся.
Затем прищурилась и серьезно добавила:
