А дальше — все в одну секунду. В единый миг.
Бомбардный ствол, доселе лежавший недвижимо, вдруг…
Гро-о-омыхнуло! Гро-о-охотнуло!
Оглушило!
…дернулся, подпрыгнул, как живой.
Шевельнулась массивная колода на дне повозки. Расщепился и промялся брус, принявший на себя большую часть отдачи. Повозка хрустнула. Треснула. Раскололся борт. Развалилась вторая, целая еще, задняя ось.
И — дым-огонь на противоположном конце бомбарды.
Будто испепеляющий дых дракона.
И — гулкий раскатистый звук каменного ядра, ударившего в близкое железо.
Как в колокол.
«Попал! — пронеслось в голове Дипольда. — Значит, все-таки попал!»
Кто-то из оруженосцев дико кричал. Кто-то катался по земле.
Обожгло? Зашибло отдачей? Или опять достали осколки разбитого камня? Что ж, вполне возможно: цель находилась слишком близко, непозволительно близко, для стрельбы.
Зато ядро на такой дистанции должно бы смести обоих големов.
Дипольд, полуглухой, полуслепой, с заложенными ушами и слезящимися глазами, вглядывался в вонючий клубящийся туман перед собой.
Дыма было много, больше, чем прежде. Но ветер услужливо надорвал густую пелену. На миг появилась возможность рассмотреть, что…
Да, ядро должно было смести обоих механических рыцарей. Но упал только один.
И все же упал! Упал ведь! А!
Дымная прореха вновь затянулась. Почти сразу же.
Но — уже не важно! Иное важно…
Неразумное, нет — безумное веселье овладевало Дипольдом. Можно, выходит, крушить несокрушимых оберландских големов! Даже небольшая, в общем-то, бомбарда сбила железного великана. А если бы большая? А если бы «Кунигунда»? Да разнесла бы по болтикам всех пятерых! Эх, «Кунигунда-Кунигунда», тебя бы сейчас сюда, да с забитым зарядом!
Очередной порыв ветра снес наконец пороховое облако в сторону. Пространство впереди очистилось, открылось…
И остландцы прозрели.
К ним по-прежнему подступали големы. Оцарапанные стрелами (неглубокие борозды по темно-синему покрытию), помеченные пулями (едва заметные серые пятна-оспины на доспехах), чуть помятые (совсем чуть-чуть) ядрами.
Все пятеро подступали.
И те двое, принявшие на себя парный залп бомбарделл. И тот, третий, поваленный выстрелом Дипольда, тоже уже поднялся с земли. Подволакивая правую ногу, он вслед за остальными монстрами упрямо лез на повозки. Пожалуй, этот стальной великан пострадал больше прочих. На его правом бедре — в сегментах прочной тассеты — отчетливо виднелась глубокая вмятина. Ниже — то ли на болте, то ли на крупной заклепке — покачивалась и позвякивала в такт каждому шагу искореженная створка разбитого поножа.
