Глухой надсадный вскрик-взрык из-под опущенного забрала. Обвешанная железом мишень, нелепо дернув руками, повалилась навзничь. Грохнулась всем телом оземь. Живой она уже не была: в кирасе — аккурат под левым наплечником — зияла кровоточащая дыра. Закованный в латы человек больше не шевелился и не скулил.
Лебиус не обманул. Обычные латы действительно не способны противостоять магиерскому оружию. С видом глубокого удовлетворения Альфред протянул слугам дымящуюся ручницу-шнабель и, приняв от них взамен смотровую трубку, вновь направился к застрельщикам.
Десять человек с тяжелыми длинноствольными хандканнонами, заряженными и уже уложенными на сошки, замерли в напряженных позах. Бледный капитан нерешительно переминался с ноги на ногу.
— Продолжайте, — благожелательно кивнул маркграф.
Капитан взмахнул штихом-кончаром. Дал протяжную команду:
— Гто-о-овсь!
И следующую — почти без перерыва:
— Стре-е-еляй!
Грянул залп. На этот раз в мишени попали все десять стрелков. За спиной Альфреда послышался одобрительный гомон. Что ж, было чем восхищаться. Мо-лод-цы!
— Ваша светлость, — знакомый скрипуче-вкрадчивый голос помешал высказать заслуженную похвалу вслух. — Позвольте вас потревожить.
Маркграф обернулся. Притихшая свита расступилась в стороны, словно раздвинутая незримой рукой. Подле Альфреда Оберландского стоял Лебиус Марагалиус. Как всегда — в сопровождении неусыпной стражи. Магиерский капюшон, закрывавший бледное лицо, склонился в выжидательном поклоне.
— Колдун? — маркграф насторожился. — Есть новости?
— Да, ваша светлость. Дипольд…
— Что о нем известно? — Альфред оживился. — Пфальцграф еще гостит у отца?
— Нет, ваша светлость. Карл Остландский отправился к императорскому двору. Дипольд тоже покинул Вассершлосский замок.
— Уже? — удивленно шевельнул бровями маркграф. — Так быстро? Надо же! Я-то полагал, курфюрст постарается удержать Дипольда от скоропалительных решений и необдуманных поступков.
— Он старался. Похоже, Карл Осторожный почуял неладное, однако не желает возбуждать у других каких-либо подозрений относительно сына.
— Разумно, — одобрил Альфред. — Огласка и ненужные слухи могут сейчас сильно навредить Карлу. Могут даже лишить его императорской короны, на которую он так рассчитывает.
— Дипольда не бросили в темницу, но ограничили его свободу и круг общения, — продолжал магиер. — Карл доверился только одному человеку — лучшему трабанту из своей гвардии. Курфюрст приставил его к сыну. Однако даже Карл Осторожный недооценил ярость и исступление, бурлящие в душе гейнца.
