Поскольку оберландский трубач находился сейчас к нему ближе прочих, ничего подозрительного в этом не было. Всадник, узрев безропотно сдаваемое оружие, наклонился в седле, тоже протянул левую руку, правой придерживая на плече рог…
Гейнский пфальцграф скинул капюшон.
— Дипольд! — ахнули вокруг.
Его ожидания оправдались в полной мере. Даже более чем. На миг оберландцы остолбенели. На краткий миг, недостаточный для того, чтобы прорваться к Альфреду или Лебиусу. Но — вполне сгодившийся для другого.
Сверкнул на солнце подкинутый засапожник. Правая длань пфальцграфа быстро и ловко перехватила оружие за рукоять. Теперь на изумленного сигнальщика было направлено заточенное лезвие.
Левой рукой Дипольд вцепился в запястье изумленного трубача. Дернул на себя, одновременно выбрасывая зажатый в кулаке нож вперед. Сильно и резко ударил всадника под локоть.
Оберландец, судорожно стиснув повод пальцами правой руки и уперевшись левой ногой в стремя, попытался высидеть внезапный рывок и колющий удар. Но отточенная сталь уже входила в неприкрытое броней подреберье. Короткий вскрик — и наездник, балансировавший на одном стремени, мешком валится наземь. Вместе с огромным сигнальным рогом.
Оставив нож в боку трубача и оттолкнувшись ногой от упавшего тела, Дипольд вскочил в седло. Дернул повод, разворачивая коня. Оглушительно гикнул. Что было сил саданул пятками по конским бокам. Сил было много, и силы эти с лихвой компенсировали отсутствие шпор. Рослый оберландский жеребец взял с места в карьер.
Шарахнулись в сторону испуганные лошади маркграфской свиты.
Дипольд стрелой пронесся мимо вражеских всадников, запоздало поворачивавших коней. Мимо застывших големов. Мимо ошарашенных копейщиков.
Еще удар пятками. Еще…
Еще крик — прямо в конские уши.
Оберландский жеребец мигом вынес пригнувшегося в седле пфальцграфа с площади. Понес дальше — по опустевшему лабиринту путаных городских улочек.
Крепкая рука наездника направляла скакуна к главным Нидербургским воротам.
— Взять! Схватить! — отчаянно завопил кто-то за спиной беглеца. Но то был не голос маркграфа и не крик магиера.
Дипольд не мог видеть, как Лебиус заступил дорогу погоне, кинувшейся было за беглецом. Не видел пфальцграф и того, как Альфред Чернокнижник повелительным взмахом руки остановил своих всадников.
Оберландцы осадили коней — недоуменно переглядываясь, но не смея произнести ни слова.
— До чего же прыток все-таки этот Дипольд! — задумчиво прицокнул языком Альфред и повернулся к магиеру: — Уже второго коня у меня уводит! Конокрад, прямо, а не благородный пфальцграф.
