Не успел состав проехать и пяти километров, как началась бомбежка; заскрежетали тормоза, вагон задергался и встал; послышалась команда — Выгружаться! Спрыгнув на землю, Анатолий увидел, что два головных вагона горят и вместе с другими мужчинами побежал на помощь. Огонь тушили долго, потом локомотив оттащил тлеющие вагоны в тупик, «погорельцев» распределили по другим вагонам и состав покатил дальше; он тянулся медленно, подолгу стоял на запасных путях, пропуская воинские эшелоны, спешившие на запад — из тех вагонов солдаты весело махали руками и кричали, что вернутся с победой. Молодые пареньки, почти подростки, смеялись и пели песни.
Во время стоянок мужчины собирали грибы в лесополосе вдоль путей, ловили раков в прудах и речушках; женщины ходили в близлежащие деревни за продуктами; детям «для разминки» разрешали играть у вагонов. Однажды на одном из полустанков не успел Анатолий набрать в чайник кипяток, как состав тронулся, а путь к нему перегородил встречный товарняк; когда товарняк пронесся, состав уже набирал скорость. Анатолий побежал к своему вагону; крышка чайника упала и горячие брызги обжигали руку. Высунувшись из проема двери, Ольга закричала:
— Брось чайник!
Но Анатолий упорно пытался догнать свой вагон, и только когда состав покатил быстрее, бросил чайник и вскочил на подножку одного из последних вагонов.
Около месяца состав тянулся до Казани и, наконец, встал на конечном пункте — разъезде Аметьево. На разъезде было тихо; за поворот убегали ржавые рельсы и сгнившие шпалы, на бугре стояла будка стрелочника, за ней виднелись овраги с красной глиной и деревня, за которой темнел город. Выгружались прямо на траву; через несколько часов за вещами пришли грузовики, а людей построили в колонны и повели за пять километров на территорию небольшого завода. Семьи размещали в подвалах и под тентами, одинокие приступили к постройке бараков.
Анатолию с Ольгой достался сарай, но спустя неделю, когда организовали бюро для расселения по частным квартирам, они переехали в деревянный дом на улице Малая Красная.
В доме царило запустение: поломанная мебель, пыльные полки, надбитая посуда. Хозяйка, больная женщина, Евгения Петровна, занимала две дальние каморки, в проходной комнате поселились Анатолий с Ольгой. Комната продувалась насквозь, и на ночь поверх одеял накрывались ватными телогрейками и обкладывались бутылками с горячей водой; дети спали на старой железной кровати, Анатолий с Ольгой — на настиле, сколоченном из досок.
