Он еще мгновение подумал и сказал;
— Рем лучше всего подойдет этой юной леди.
— О, прошу вас! — вставила Минелла. — Не могла бы я поехать на Сарацине?
Она имела в виду черного жеребца, который ей особенно понравился.
Поколебавшись, граф осторожно спросил:
— Вы совершенно уверены, что справитесь с ним?
— Совершенно уверена.
Казалось, граф хотел возразить, но потом, словно решив, что если она ошибается, это послужит ей хорошим уроком, сказал конюху:
— Ладно, оседлайте Сарацина, а мне тогда уж — Крестоносца. Сомневаюсь, что любая другая лошадь сумеет не отстать от него.
Конюх промолчал, но у Минеллы возникло чувство, что ему это не по душе.
«Я им всем покажу! — подумала она с веселым азартом. — Просто смешно, что они воображают, будто хористка из» Гейети» не умеет ездить верхом!«
Вместе с Минеллой граф вернулся в замок и велел лакею сказать миссис Харлоу, что он хочет видеть ее немедленно.
Когда она принесла амазонку, Минелла уже была готова переодеться.
Великолепное платье для верховой езды было от Бузвайна — лучшего портного из всех, кто шил охотничью одежду.
Минелла тщательно, как всегда требовал от нее отец, скрепила прическу заколками и пристроила сверху небольшую шляпку, позаботившись о том, чтобы она сидела надежно.
Сапожки для верховой езды, которые тоже принадлежали сестре графа, были немного велики, но зато очень удобны.
Минелла переоделась так быстро, как никогда не переодевалась прежде. Потом она схватила белые вязаные перчатки и, поблагодарив миссис Харлоу, выбежала из спальни.
— Платье сидит на ней как влитое, словно для нее было сшито! — сказала миссис Харлоу Розе, которая помогала Минелле переодеваться. — И не покривив душой скажу, что носит она его как заправская леди.
— Она не такая, как остальные, — заметила Роза. — И с моим малышом обошлась так заботливо!
— Я думаю, это все, лишь затем, чтобы добиться благосклонности его милости! — сказала миссис Харлоу. — Все актрисы одинаковы — и все не лучше, чем должны быть!
Выйдя на улицу, Минелла увидела, что лошадь для нее уже готова, а граф сидит в седле на Крестоносце.
Ему приходилось все время сдерживать нетерпеливого скакуна, и Сарацин тоже беспокойно переступал с ноги на ногу и фыркал.
— Мне кажется, вам надо было все же взять лошадь поспокойнее. — сказал граф, увидев Минеллу.
Она сделала вид, что не слышит и проворно вскочила в седло — к несказанному удивлению конюха, без посторонней помощи.
Дома ей некому было помочь сесть на лошадь, и она так привыкла делать это сама, что сейчас даже не подумала подождать, пока конюх ее подсадит. Только когда она уже сидела в седле, конюх опомнился и, подбежав, торопливо поправил ей юбку.
