Принесли кофе с множеством маленьких пирожных, и ланч наконец-то подошел к концу. Кристи вздохнула с облегчением, но, как оказалось, преждевременно. Гамилтон отправился покурить, оставив дам в одиночестве. И вот тут-то прозвучал сокрушительный вопрос:
— Кристи, скажи мне, ты любишь Армана?
Кристи врать не умела вообще, да ей и не хотелось обманывать эту искренне расположенную к ней женщину. Поэтому она призналась:
— Я не знаю. Все случилось так быстро… Он мне нравится, конечно…
Мишель понятливо покивала головой.
— Так, значит, инициатором был сын. Глупо в этом сомневаться. Недаром он выглядел таким самодовольным на вчерашнем вечере. Он весь в отца — если считает нужным, то не останавливается ни перед чем. Но, — тут она понизила голос, будто совершая нечто предосудительное, — если не хочешь, то можешь ведь просто сказать ему «нет». Я тебя пойму… — И с тяжким вздохом она добавила: — Лучше один раз отказать, чем потом мучиться всю жизнь.
Кристи вздрогнула. Если раньше у нее еще были какие-то сомнения в том, знает или нет Мишель о двойной жизни своего муженька, то теперь сомнений не осталось — знает. Но почему она это терпит? Ведь у такой красивой женщины никогда не будет недостатка в поклонниках…
Но тут появился ублаготворенный Филип Гамилтон, и дамы, улыбаясь как ни в чем не бывало, поднялись со своих мест и направились к выходу. Мишель села в свою машину, которую вела сама, а перед Кристи распахнул двери лимузина водитель босса.
К ее удивлению, держался он совсем по-другому, нежели прежде. От хамоватой пренебрежительности не осталось и следа. Он улыбался ей так же почтительно, как перед этим улыбался Мишель. Эта перемена понравилась Кристи, но и озадачила: отчего произошла столь кардинальная перемена?
Пока она гадала, Филип сел рядом, и они влились в нескончаемый автомобильный поток.
— Вас не замучила моя жена? Она порой может быть очень надоедливой.
— Нет, нет, что вы! Она была очень мила.
— Она всегда очень мила.
Кристи не поняла, чего было больше в этом невинном на первый взгляд замечании — ревности, досады или любви. Почему? Мистер Гамилтон понимает, что ведет себя недопустимо и испытывает чувство вины? Это предположение казалось таким абсурдным, особенно при взгляде на его высокомерное лицо, что Кристи тихонько вздохнула и отвернулась, наблюдая, как за окном быстро сменяют друг друга манхэттенские авеню.
Но вот они остановились подле внушительного здания «Энтерпрайз глобал». Кристи с внутренним беспокойством ждала косых взглядов и неприязненного шепотка за спиной, но ничего такого не последовало. Наоборот, охранники с улыбками вежливо прикладывали два пальца к виску, приветствуя ее, как большого начальника.
