— …Мальвина — нимфоманка! — Липченко добрался тем временем до второстепенных персонажей. — Артемон — голубой! Пьеро — вообще импотент…
Это должно быть комедией. Молодежной комедией. Неким парафразом толстовской сказки в современных реалиях. Когда Липченко впервые вывалил на нее свою очередную идею, Ксения равнодушно отнесла ее на счет привычных продюсерских глюков (с ним это бывало: звонил ей в самое неожиданное время суток и ошарашивал чем-нибудь эдаким). Но чертов Буратино оказался на удивление цепким идефиксом.
Ксения не первый год варилась в этом, по-аксеновски говоря, «блядском бизнесе живых картинок», перезнакомилась со многими его деятелями и давно перестала удивляться чему бы то ни было. Но по-прежнему совершенно не способна была представить, как подобным персонажам удается выбивать под подобные проекты вполне серьезные суммы — у тех, кто это бабло заработал. И сколь бы условно последний глагол ни звучал применительно к российским реалиям, но ведь так или иначе наварил — САМ. Для СЕБЯ. А тут — вот это вот чмо. С Буратиной своим… (Вдруг всплывает какая-то древняя хохма: «Водка „Буратино“. Почувствуйте себя дровами!..»)
Но ведь удается же, блин, — и когда чмо предложило ей за сценарий двадцать штук баксов, причем треть авансом, Ксения, даже уже перед собой почти не комплексуя (более того — не без мазохистского удовольствия), деловито прикинула: две недели, «не приходя в сознание». Ну, три. К тому же ушлый Липченко намеревался воспользоваться ноу-хау авторов другой доморощенной молодежной га-га-медии, придумавших поместить действие в Гоа — и замечательно оттянувшихся там за спонсорский счет (экранный результат Игорь оценил так: «Это даже не детский лепет — это детская неожиданность»; Ксении из всего фильма запомнился только штабель североамериканских долларов размером 3x3x3 м). Липченко же нацелился на Ибицу — и Ксения всерьез надеялась вырваться «для освоения натуры» к испанским пидорам и торчкам хоть на неделю.
…И, естественно, получилось все ровно наоборот. Выяснилось, что ни три года сериальной практики, ни многократное кидалово со стороны деятелей полного метра так ничему ее и не научили: Ксения сама не заметила, как двинулась путем наибольшего сопротивления и сделала то, от чего давно старалась беречь себя пуще всего, — стала ДУМАТЬ. После беспрерывного двухмесячного мучения (так что и на Ибицу Липченко со своей кодлой полетел без нее) на свет родился результат противоестественного и невероятного сочетания совершенно маразматической идеи с качественным, вопреки всему, исполнением. Самое дикое, что у нее вышел приличный сценарий!.. Злобный, почти чернушный, смешной, замешанный на актуальных реалиях.
