Она стояла, неестественно выпрямившись, над пустой сценой. В сумраке, за миг до того, как юркнуть за театральный задник, она представляла себе занавес изящным наброском, выполненным гигантскими мазками светлой и темной краски, но была слишком близко, чтобы распознать нарисованное. Она выгнула шею и слегка наклонила голову, потом отважилась глянуть вниз и налево, где на отходившем от северной стены полетной фурки консольном мостике стояли двое мужчин. Ее взору предстали две смутно различимые фигуры, одна держала какое-то оружие, скорее всего винтовку. Она не была уверена на сто процентов, потому что, в отличие от Джаскена, могла полагаться только на собственные глаза.
Она снова отклонилась назад, быстро, но очень плавно, хотя ее на миг пробил ужас быть замеченной, и постаралась продышаться. Шею она выгибала то вперед, то назад, то в одну сторону, то в другую, чтобы размять ноющие мышцы, сжимала и разжимала кулачки, массировала начинавшие неметь ноги. Она стояла на узком деревянном карнизе. Карниз был ненамного шире ее ступней, и это заставляло ее стоять носки врозь, но даже так она то и дело покачивалась, рискуя упасть. Тыльная часть сцены оперного театра была в двадцати метрах внизу. Если она упадет, то все еще может зацепиться за другие мостики или сценические декорации.
Наверху, если бы не этот мрак, она увидела бы верхушки колосников и огромное карусельное колесо, на котором размещались все необходимые для представления реквизиты. Колесо парило над сценой. Она начала очень медленно переставлять ноги по карнизу, удаляясь от двух мужчин на консоли. Левая нога ныла — напоминание об операции по удалению следящих имплантатов, которой она подверглась пару дней назад.
— Сульбазги? — сказал Вепперс, понизив голос. Они с Джаскеном о чем-то быстро, но тихо переговаривались. По всей видимости, через радиоканал или еще какую-то потайную линию, потому что никакого ответа доктора Сульбазги она не услышала. Наверное, у Джаскена в ухе радиосерьга, а может, и у Вепперса тоже. Она в этом плохо разбиралась, потому что редко носила телефон или любой другой коммуникатор.
Джаскен, Вепперс и доктор С.
Ей стало смешно. Столько преследователей, а она тут одна. И ведь ясно, что этими тремя дело не ограничится. У Вепперса целый батальон охранников, слуг, помощников и вообще любых наемников, каких можно купить за деньги и использовать в таком деле. В оперном театре есть и своя служба безопасности, и с ней наверняка связались в первую очередь, потому что владельцем театра тоже был Вепперс. И, уж конечно, старый друг Вепперса, начальник городской полиции, выделит ему для охоты столько людей, сколько тот затребует, если вдруг Вепперсу окажется недостаточно собственных (что маловероятно). Она продолжала движение по карнизу.
