Они дружно рассмеялись.
— Я так изумлена этим очаровательным chateau, что мне очень хотелось бы осмотреть его до отъезда в Англию.
— У тебя будет достаточно времени для этого, — пообещала графиня. — Ты также сможешь полюбоваться на здешних лошадей.
Она поднялась из-за столика.
Видя, что племянник ведет себя не очень дружелюбно по отношению к английским гостям, она, несколько повысив голос, обратилась к нему:
— Я только что говорила с Марсией о твоих скакунах. Уверена, она желает посмотреть на них не меньше своего отца.
Герцог нехотя встал.
— Граф приехал, чтобы посмотреть на моих лошадей, — промолвил он, — и, разумеется, это разрешено всем остальным гостям, если они, конечно, ими заинтересуются.
В его голосе проскользнули ледяные нотки.
Как только он посмотрел на Марсию, она вновь уловила его готовность стоически сопротивляться ее неожиданному вторжению.
Желая немного позлить его, она сделала несколько шагов по направлению к нему.
— Я столько слышала о вашем chateau, о ваших скакунах и о вас самом, месье, что, оказавшись здесь, не могу поверить в реальность происходящего.
Девушка заметила, как расцветает от ее слов графиня, и почувствовала себя фокусником: она достала кролика из шляпы в самый подходящий момент.
Но герцог, казалось, проигнорировал ее высказывание. Он прошел мимо нее и приблизился к графу.
— Милорд, мне о многом надо с вами поговорить. Я предлагаю пройти в какое-нибудь тихое местечко, где нас не будет отвлекать — быть может, и милая — болтовня собравшихся здесь женщин.
Граф улыбнулся.
— Тем более что им быстро надоест тема нашего разговора.
— Мне тоже так кажется, — согласился герцог.
— Исключение, быть может, составит только моя дочь, которую столь же интересуют секреты воспитания чемпионов, сколь и меня, и которая столь же страстно желала увидеть вашу конюшню.
Герцог не ответил.
Он молча направился к двери, граф последовал за ним.
Было совершенно очевидно, что присутствие Марсии для него нежелательно.
Она подумала, что со стороны отца было бы ошибкой сразу заговорить о женитьбе, ибо герцог мог тут же с негодованием отвергнуть это предложение.
Она поднималась наверх вслед за графиней, убеждая себя в том, что ничего уже не в силах изменить, и надеялась, что у отца хватит такта не опережать события.
Спальня, отведенная ей, была великолепна.
У огромной старинной кровати с балдахином раскинулся необыкновенной красоты абиссинский ковер.
С прекрасных фресок на потолке взирала Венера в окружении купидонов.
