О любви она знала только из книг. Люди испокон веков искали любовь, боролись за нее.. Иногда им везло, и они находили ее.
«Что же такое любовь? — спрашивала она у звездного небосвода. — Как мне найти ее?»
Ответом была тишина.
И все же она почувствовала в мягком и теплом воздухе, вливающемся в комнату сквозь открытое окно, некие флюиды любви, от которых томится и вибрирует душа.
Наверное, это и есть любовь, способная превратить унылое и серое в возвышенное и прекрасное.
Любовь, которую она еще не встретила.
Марсия прекрасно понимала, что отец переживает за нее и старается ради ее блага. Именно так она восприняла его намерение взять ее с собой. Он взвалил на себя неблагодарную и трудную задачу — заставить ее выйти замуж за герцога.
Забавно, что сам герцог, так же как она, противится браку.
Несомненно, жена будет для него развлечением, которое надоест ему через пару недель.
Марсия и мысли не допускала, чтобы до нее дотрагивался и целовал тот, к кому она не испытывает никаких чувств.
«Это будет бесполезное путешествие, но по крайней мере интересное, — размышляла она. — Я увижу Францию, о которой раньше лишь читала, и встречу титулованного француза, который, уверена, весьма легкомыслен и подобно Казанове занят поисками удовольствий».
Она мысленно живописала истории о диком сумасбродстве Второй империи, слышанные в детстве.
Даже ее мать иногда рассказывала о безрассудстве богачей, бросавших целые состояния к ногам великих куртизанок. Наиболее дорогие и экзотические женщины, умевшие развлекать и очаровывать мужчин, получали в качестве подарков драгоценности, лошадей, экипажи, дома.
«Если подобное до сих пор происходит в Париже, то герцог, вероятно, не захочет обратить на меня внимание».
Когда она легла в постель, то уже не думала ни о любви, ни о герцоге де Руксе.
Ее теперь интересовало, окажутся ли его скакуны столь же великолепными, как те, что принадлежат ее отцу и равных которым она не знает.
Герцог де Руке прогуливался верхом, с удовлетворением оглядывая свои виноградники.
Урожай обещал быть щедрым, и это доставляло радость не только ему, но и людям, работавшим на него.
Под ним гарцевал один из превосходных жеребцов, которых он разводил сам, благодаря чему прославился на всю Францию.
Но этого казалось недостаточно. Герцог нуждался в большем количестве беговых лошадей и был уверен, что граф Грейтсвудский сможет помочь ему.
Он лелеял заветную мечту: его лошади должны стать лучшими скакунами не только во Франции, но и в целом мире.
