— Я же говорил, что магия на меня не действует, — напомнил он и внезапно жестко усмехнулся. — Да, ты прав: на мне кровь вашего наследника. Кровь Темного. Мага. Кровь сына вашего проклятого Владыки и его смерть. Но на нем этой крови было намного больше. В том числе, и моей. Он замучил до смерти мою сестру, он едва не убил моего друга, он одним словом уничтожил Сторожу и всех, кто в ней был. Он спалил дотла мою родную деревню. Он заслужил. И поэтому я убил его: подло, в спину, вот этими самыми клинками. Да, это я его УБИЛ — твоего кровного родича! Я, слышишь?!! Двадцать лет назад! В той самой Стороже, которую он тоже осквернил!! Это был я… мстить будешь?
Таррэн слабо покачнулся и судорожно сглотнул, в жуткой догадке воззрившись на нестареющее лицо почти тридцатилетнего человека, на котором так пронзительно выделялись зеленые глаза. И в них плескалось столько боли, столько застарелой ненависти, столько иссушающей злобы, так много осколков прежней жизни, разбитой совершенной рукой бессмертного… что он не удержался: со всего маха окунулся в чужую душу и на мгновение исчез из реальности.
— …ЛИТА-А-А!!!! — ворвался в его уши изломанный детский голос. — Ты убил ее!!! Убил!!! Тварь!! Чудовище… ты ЕЕ убил!!!
— И правда, — неприятно удивился знакомый до отвращения мелодичный голос, и перед его глазами на мгновение возникло изумительно красивое лицо — идеально правильное, по-настоящему совершенное, поразительно гармоничное, с чистыми изумрудными радужками, способными свести с ума любую женщину, и мягкой улыбкой, от которой останавливалось сердце. Просто бог… почти такой же, как его дальний предок — Изиар. Говорят, он был невероятно красив. Говорят, многие красавицы нашли свою погибель в его раскосых зеленых глазах. Говорят также, что все его прямые потомки унаследовали эту утонченную, изысканную, чарующую, но порченую красоту. Все они отличались нечеловеческой привлекательностью. И почти все в той или иной степени были безумны. По крайней мере, многих из знающих их тяжелый нрав, были в этом абсолютно уверены.
Старший наследник древнего Рода Л'аэртэ склонился над распятой на деревянном столе девочкой, чье жестоко изрезанное тело давно перестало походить на человеческое, и с досадой прикусил губу.
— Какая жалость! Она оказалась слишком слаба.
— Убийца!!!
— Умолкни, — вяло отмахнулся эльф и вторая жертва благополучно задохнулась от накатившей волны силы. Добившись тишины, Талларен Илле Л'аэртэ ненадолго задумался. — Плохо. Второго такого экземпляра я уже не найду: смертные так редко дают миру красивых детей. Неужто я где-то ошибся в знаке? Неужто чего-то не учел? Придется начинать вес с начала. Ну-ка, посмотрим…
