Юноша странно сверкнул глазами.
— Это ты у него спроси.
— Гм… ладно. А что стало с деревней?
— Не знаю. Я больше никогда там не был.
— Почему? — ровно поинтересовался Таррэн. — Обычно людей тянет к дому, но ты туда не пошел. Что-то почувствовал? Испугался? Или просто решил забыть?
— Дииур запретил, — неохотно отозвался Литур. — Говорят, все, кто видели пожар и потом уехали из Сторожек, в течение нескольких лет заболели и поумирали один за другим. Я специально потом выяснял, объездил окрестные города, с народом поговорил, даже в Бекровеле походил, когда появилось время, но оказалось, что это правда — никого из Сторожек давно нет в живых. Кто погорел, кто в лесах сгинул, на кого бревно упало, кто-то утонул, а кто просто помер от старости… только я и выжил. Может, потому, что слишком долго провалялся в тот день без сознания, а может, из-за того, что отец сразу увез меня в город… не знаю, в чем причина. После встречи с эльфом мне почти год пришлось лежать трупом и глотать жидкую кашу, надеясь, что когда-нибудь все же смогу ходить. А когда это все же произошло, Дииур строго-настрого запретил появляться вблизи Сторожи. Говорил, что след от того пожара еще долго будет тянуться за нами обоими, а потом, едва я окреп, и вовсе отправил в Гиенту. На шахту, чтобы я не смог сбежать и не сунулся сюда снова.
— А теперь ты, значит, вернулся… — задумчиво оборонил Танарис, жуя свеже сорванную травинку. — Почему сейчас? Почему не годом раньше или позже? Что заставило тебя прийти именно в это время?
— Я же сказал — Дииур умер недавно. Но перед смертью он вызвал меня в Борреву и рассказал все, что успел передать ему отец, а еще… — юноша неожиданно прикрыл веки, будто старательно вспоминая строгий наказ. — Еще он сказал, что прошлое иногда возвращается, если на то будет воля небес, что смерть не вечна, а умершие имеют свойство говорить с нами сквозь время и землю, — прошептал он. — И что если я хочу их снова увидеть, должен вернуться к корням. Туда, где все началось…
— …и где закончится, — машинально договорил Таррэн, о чем-то напряженно размышляя. — Забавный у тебя был наставник. И еще более забавные знал словечки… очень и очень любопытные. Скажи, у него никогда не бывало предвидений? Не говорил ли он, что может зреть в будущее? Не упоминал о каком-нибудь… пророчестве?
Литур немного удивленно кивнул.
— Да, Пророчество Девяти. Дииур много лет его изучал, но я только недавно узнал, что это не сказка и что Амулет Изиара действительно существует. Дядюшка каким-то образом раздобыл копии, что только создавались на эльфийском и гномьем языках, а потом сравнивал и очень долго ругался, потому что нашел расхождения во всех трех. Причем, по его словам, это было сделано намеренно. Не могу сказать точно, что там и как, но перед смертью Дииур очень сожалел, что не открыл мне глаза раньше, побоялся довериться. А еще сказал, что время нашей эпохи заканчивается, что Амулет Изиара отдавал свою силу народам Лиары уже восемь раз, и только поэтому Граница жила. А теперь она снова слабеет, грозя прорваться и выпустить на волю демонов Черных Земель. Но если на исходе третьего дня следующего месяца в Лабиринт Безумия войдет лишь один Темный эльф, наш мир рухнет быстрее, чем если бы туда не вошел никто.
