— Я устала! Я хочу пить! — сообщила Вава.
— Я знаю, дорогая, — ласково сказала Тамара. — Но нам придется подождать, пока не освободится ваш дядя Говард.
— Мы должны его так называть? — поинтересовался Шандор, оторвав взгляд от коллекции миниатюр, лежавших на столе.
— Да, так, — подтвердила Тамара. И, понизив голос, добавила:
— И не забудьте, дети, что меня вы должны называть мисс Уинн.
Они тренировались во время всего путешествия, и все же Вава, когда уставала, продолжала говорить тетке «тетя Тамара».
— Я помню, — сказала Кадина.
— Как ты думаешь, дядя Говард будет рад нам? — спросил Шандор.
Судя по оказанному им приему, Тамаре это показалось крайне маловероятным, но, не желая расстраивать детей, она сказала:
— Ну конечно! Он ведь — брат вашего дорогого папочки. И помните — папа наверняка хотел бы, чтобы вы были вежливы с дядей.
— Я хочу к мамочке, — неожиданно заявила Вава. — Мне здесь не нравится, я хочу домой, к маме!
Тамара обняла девочку и крепко прижала к себе.
Вава, несомненно, очень устала. Путешествие оказалось утомительным для всех, но особенно для пятилетнего ребенка, которому больше пристало бегать и прыгать, чем весь день сидеть, скрючившись в душной и тесной почтовой карете.
Иногда им везло, и карета оказывалась полупустой, но большую часть пути она была битком набита пассажирами, не пожелавшими открывать окна, в результате чего путешественники чувствовали себя как в душегубке.
— Как только мы поздороваемся с дядей, — попыталась уговорить Ваву Тамара, — я уложу тебя в постельку и принесу попить. А пока ты будешь пить молочко, я расскажу тебе сказку!
Обычно такое обещание оказывало на ребенка магическое действие, но сейчас Вава слишком устала и не хотела ничего слушать.
Чтобы хоть как-то облегчить страдания племянницы, Тамара сняла с нее шляпку, пригладила волосы и взяла на руки. Девочка тут же задремала. В этот момент дверь в гостиную открылась.
Тамара предполагала, что чисто внешне герцог должен производить внушительное впечатление, но вот чего она никак не ожидала, так это того, что он окажется еще и красавцем.
Его брат лорд Рональд был чрезвычайно привлекательным мужчиной, и фамильные черты Грантов передались Шандору.
В герцоге же они приобрели великолепный классический оттенок, что вкупе с высоким ростом, широкими плечами и походкой — герцог не просто шел, а величественно шествовал, как будто ему принадлежал весь мир, — производило незабываемое впечатление.
Однако на лице герцога застыло выражение циничной скуки, что придавало ему недовольный вид.
