Джереми начал колотить по тяжелой белой двери. Ответа не последовало, только дверь медленно открылась внутрь и молодые люди вошли. По обеим сторонам длинного здания располагались окна, которые впускали сюда утренний свет и легкий ветерок — в помещении было достаточно уютно. Когда Вили огляделся по сторонам, у него сложилось ощущение, что его окружает элегантный хаос. Вокруг стоящих тут и там столов стояли изысканные растения, множество аквариумов. Большинство столов были пустыми, но в противоположном конце огромного помещения проходило что-то вроде совещания. Кто-то помахал Джереми рукой, однако спор, явно грозящий перейти в серьезную перепалку, не прекратился.
— Сегодня здесь гораздо больше народа, чем обычно. Многие предпочитают работать дома. Смотри.
Джереми указал на один из занятых столов, где, не обращая на них внимания, сидел мужчина, а на голографическом изображении над его столом плыли разноцветные фигуры, которые все время меняли свои очертания. Мужчина внимательно наблюдал за изображением. Потом он кивнул самому себе, и рисунок разделился на три совершенно одинаковые картинки. Каким-то образом человеку, наблюдающему за изображением, удавалось его контролировать. Вили узнал построение линейных и нелинейных преобразований: он развлекался с ними всю зиму, придумывая в уме самые разнообразные варианты.
— Что он делает?
Сейчас Джереми говорил непривычно тихо.
— Как ты думаешь, кто претворяет в жизнь алгоритмы, которые придумываете вы с доктором Нейсмитом? — Он обвел комнату широким жестом. — Нам удалось сделать несколько сложных в мире разработок.
Вили явно не понял, что имеет в виду Джереми.
— Послушай, Вили, я знаю, что у вас в горах есть множество самых замечательных машин. Как ты думаешь, откуда они все там появились?
Вили задумался.
— Наверное… я считал, что большинство из них сделал Пол.
— Доктор Нейсмит удивительный человек, но для того чтобы сделать вещи, которые ему необходимы, работали сотни людей, разбросанных по всему миру. Майк Росас говорит, что это похоже на пирамиду: на ее вершине находятся несколько человек — скажем, Нейсмит, когда нужны сложные алгоритмы, или Масарик, когда требуется решение проблем поверхностного натяжения в физике, — = то есть люди, которые могут изобрести нечто действительно новое. В связи с запретом Мирной Власти на большие научные организации эти люди вынуждены работать в одиночку, и сейчас таких корифеев, наверное, не более пяти или десяти человек во всем мире. Следующими в пирамиде идут такие организации, как наша. Мы получаем готовые алгоритмы и претворяем их в реальные программы.
