— Еще! — простонал он, театрально закатив глаза.
Лора, не выдержав, рассмеялась.
— Бог мой, неужели ты пристрастился к садомазохизму?
Бен уселся на корточки, не сводя с нее глаз.
— Да я на все согласен, лишь бы ты завелась.
— Уймись! — Лора отошла от стола. Дерзкая, откровенная ухмылка Бена была так знакома, так притягательна, что она лишь огромным усилием воли удержалась от искушения.
Бен медленно выпрямился — и вдруг замер.
— Кто это?
С лестницы доносились отчетливые шаги.
— На Седрика или на маму непохоже, — шаги слишком тяжелые. Тебе что-нибудь еще должны доставить?
— Сегодня — больше ничего. Во всяком случае, мне об этом неизвестно.
Бен вышел в крохотную прихожую и распахнул дверь.
— Прескот Хачиссон! Как, черт возьми, ты ухитрился так быстро меня разыскать?! Я ведь только сегодня переехал.
От удивления у Лоры глаза полезли на лоб. Кто такой Прескот Хачиссон? Она-то считала, что Бен не помнит никого из своих прежних знакомых. Лора оглянулась, но нежданный гость еще не появился в комнате — только из прихожей доносилось его тяжелое шумное дыхание.
— Я еще не растерял кое-какие навыки, — ответил на вопрос Бена низкий рокочущий голос.
— Входи, входи! — Бен отступил, пропуская приятеля в комнату. — Лора, это Прескот Хачиссон. Мы когда-то вместе работали. Прескот, это Лора, лучшая машинистка в Бирмингеме.
Лора изо всех сил старалась не растаять от похвалы Бена. Дай-то Бог, чтобы она оправдала его надежды!
— Давай-ка присядем, старина. — Бен указал на старенький диван.
— Я, пожалуй, пойду… — пробормотала Лора.
— Ты нам не помешаешь, — сказал Бен. — Кроме того, тебе нужно успеть все закончить, чтобы не огорчить Седрика.
— А кто такой Седрик? — немедленно поинтересовался Прескот.
Бен переглянулся с Лорой и ответил:
— Сын Лоры. Мы хотим отвести его в бассейн при отеле, я ведь еще не выписался оттуда.
Отвернувшись от мужчин, Лора принялась наводить порядок на столе. Она не могла не отметить, что Бен ни словом не обмолвился о том, кем ему приходятся она и Седрик. Он просто сказал ту толику правды, которой должен удовлетвориться человек посторонний. Бен всегда был предельно честен, эта его черта в прошлом неизменно восхищала Лору, и сейчас, обнаружив в нем все ту же неизменную честность, она даже испугалась. Испугалась потому, что совсем не хотела им восхищаться.
Лора невольно прислушивалась к разговору мужчин. Говорили они главным образом о том, что довелось испытать Бену… и Лора поневоле узнала много невеселых подробностей, которые ей Бен не пожелал сообщить. О том, в каких условиях он содержался в плену, сколько операций потребовалось, чтобы исцелить его искалеченную плоть, сколько лет ушло на мучительный процесс выздоровления. Бен рассказывал об этом, как бы между делом — словно все случилось с кем-то другим. А Лоре еще казалось, что за эти семь с лишним лет ей пришлось туго! Все ее страдания — пустяк по сравнению с тем, что довелось пережить Бену.
