— Что вы имеете в виду? Почему вы так резко нападаете на маркиза? В чем он перед вами провинился?
— Он уже признавался вам, что любит вас? — спросил герцог насмешливым тоном. — По вашему лицу вижу, что да. Не верьте ему. Он любит одного лишь в себя, а его сердце и душа заняты исключительно удовлетворением его личных амбиций — амбиций очень претенциозного человека!
— Скорее из-за того, что презрение в голосе герцога вызвало в ней сильное раздражение, чем по какой-либо иной причине, Шина приготовилась вступить с ним в спор.
— Даже маркиз может иногда быть искренним, — сказала она.
— Не будьте такой наивной, — вспылил герцог. — Он не любит вас и никогда не полюбит.
И снова Шина испытала раздражение от того, что он говорит с ней таким нравоучительным тоном.
— Как вы смеете так со мной разговаривать? — набросилась она. — Почему я должна верить вашим суждениям больше, чем словам маркиза? Вы говорите, словно вас заботит мое благополучие, но одно очевидно — у вас нет ни сердца, ни доброты по отношению к кому-либо или чему-либо.
Все это время Шина не смотрела на него, просто не отваживаясь это сделать. Затем она перевела дыхание и продолжила:
— По какой-то непонятной причине вы решили сделать мне выговор. Вы оскорбили меня, прежде чем увидели; вы насмехались надо мной и всячески высмеивали мою страну, как, впрочем, и все, что я делала за время моего пребывания здесь. Вы прочитали мои письма отцу и после этого говорите так, словно имеете право навязывать другим свое мнение. Я считаю вас презренным, бессердечным и циничным человеком и не намерена впредь вас даже слушать.
Словно ее слова пробили оборону герцога, он тоже побагровел от гнева.
— Вы маленькая идиотка, — воскликнул он. — Вы специально извращаете То, что я пытаюсь вам сказать. Думайте обо мне, что хотите, но остерегайтесь маркиза де Мопре.
Ему нельзя доверять. Положение, которого он добился при дворе, заставляет приличных людей избегать его. Но вы же этого не хотите понять. Я всего лишь предупреждаю вас.
Держитесь от него подальше. Он причинит вам только неописуемый вред.
— А почему я должна верить вам? Откуда мне знать, что вы не наговариваете на него? — язвительно спросила Шина.
— Потому что я знаю, о чем говорю, а вы ничего не знаете — даже как уберечься от опасности, — ответил герцог.
— Я устала от ваших оскорблений, — сказала Шина. — Я немедленно отправлюсь к маркизу и расскажу ему, что вы о нем говорили. Я попрошу его стать моим другом и защитить от интриги оскорблений таких, как вы.
