Или я чего-нибудь не понимаю, или в этом есть своя закономерность и неизбежность… «Борьба противоположностей», — как говорят марксисты, Ну, и чорт с ней, с этой путаницей! Пусть мир ходит вверх ногами, если вожди народов уговорили его, что это лучший способ передвижения! Поживем — увидим!»
— Не так ли, Карл?
— Битте?
— Я говорю: давай выпьем и закусим. Что-то холодно.
Федор достал круг салями и бутылку. Разломав колбасу руками, отдал половину шоферу. Отпил два больших глотка и передал бутылку тоже. Карл сделал аккуратный глоток и вернул ее Федору. Стали грызть твердое кисловатое мясо.
Карл отпил из бутылки еще раз. Федор допил. Стало теплее.
Федор принялся устраиваться спать. Уже засыпая, вспомнил глаза «девушки в солдатских ботинках».
— А хорошая девушка, Карл?
— Очень хорошая, герр майор, — сразу поняв о ком говорит Федор, серьезно ответил шофер.
В Нордхаузен приехали вечером. Улицы лежали в развалинах — авиация союзников в поисках завода W-1 и W-2 много раз бомбила город; завод находился в шести километрах под землей, в горе. Делая объезды, расспрашивая прохожих, выехали на освещенную улицу, перегороженную шлагбаумом. Часовой поднял полосатую перекладину, но, разглядев штатского Карла, опустил снова.
Федор вылез и, разминая затекшие ноги, пошел в бюро пропусков.
Скучавший за столом сержант при виде Федора вскочил и радостно заорал:
— Здравия желаю, товарищ гвардии майор!
— Здравствуйте, Голин.
Федору стало приятно, что сержант сразу узнал его. Сержанту было приятно, что майор помнил даже его фамилию. На Федора пахнуло прошлым: огромной семьей дивизии, годами войны, сроднившими и солдат и офицеров. Ему самому было приятно, что он вспомнил фамилию сержанта, хотя тот был из разведки.
— Здравствуйте, Голин, здравствуйте, — он подал сержанту руку, и тот пожал ее со вниманием, за которым Федор, как прежде, угадал солдатское уважение.
— Вот обрадуются наши! — улыбаясь большим ртом, сказал Голин. — Давно вас не было видно, товарищ гвардии майор.
— Давно, Голин. Целую вечность, будто, не был.
— Разрешите, я провожу вас, товарищ гвардии майор?
— Куда же вы меня проводите? Надо ведь пропуск — я теперь чужой.
— Что вы, товарищ майор, какой вы чужой! О вас даже новенькие знают, — и тут же испугался:
— Этот, у вахты тоже знает, только обличи я вашего не знает. Потому не пропустил, — и снова заулыбался. Товарищ гвардии генерал-лейтенант обрадуется.
— Нет, Голин, вы к генералу не ведите меня, а вызовите-ка лучше мне подполковника Трухина.
