К тому моменту, когда Кей вернулась в лагерь, Алекс сидел в чистой одежде у ярко горевшего костра. Выглядел и пах он значительно лучше. Его влажные волосы больше не торчали во все стороны. Кей даже показалось, что он помолодел, похорошел и стал выше.
— Ну как? — спросил Алекс.
— Отлично. Только теперь я не смогу найти тебя по запаху.
Кей достала коричневый флакон с жасминовым маслом. Хозяин магазина, вероятно, приготовил масло для своей жены — все знают, что оно убивает вшей, гнид и прочих паразитов. Хотя и другие масла тоже убивают. Они обволакивают насекомых, и те не могут дышать. Кей предпочла жасминовое другим, имевшимся в магазине, потому что обожала этот запах. Ей пришлось поискать этот флакон в магазине после того, как Алекс убрал его с прилавка. Он так увлекся, когда расхваливал ее волосы, что не заметил, как она сунула флакон в сумку.
Алекс ничего не сказал, просто кивнул, давая понять, что она может втереть в него, масло. Однако когда Кей, с расческой в руке, села рядом, его глаза расширились от изумления.
— Леди, что вы собираетесь со мной делать? — тихо спросил он.
— Не то, на что ты надеешься. Наклони голову, чтобы, я могла увидеть волосы.
Улыбнувшись, он сел перед ней. Но Кей ничего не предпринимала, и он удивленно оглянулся.
— Ты слишком высокий, я не достаю. — Она расстелила на коленях свое влажное полотенце, — Ляг и положи голову мне на колени.
— Мне кажется…
— Что ты не сможешь сдержать свою «страсть» ко мне? — без улыбки предположила Кей. — Боишься, что стоит тебе прикоснуться ко мне, и ты тут же влюбишься?
Алекс понял, что она над ним издевается, и ему это не понравилось.
— Приберегу себя для кого-нибудь постарше, — парировал он, — а тебя пусть забирает Майкл.
— Майка, — поправила его Кей, укладывая его голову к себе на колени и начиная расчесывать волосы.
Распутав все колтуны, она вылила ему на голову немного масла и принялась втирать его.
— Однажды я так спасала шевелюру своего брата Итана, когда он испачкал волосы в меде и пчелином воске. Папа хотел его побрить, но я не пожелала об этом слышать и сказала, что все исправлю.
— Сколько тебе было?
— Кажется, одиннадцать.
— Значит, ему было…
— Четырнадцать.
— Ты всегда для них была как мать?
— Ничего подобного. — Кей продолжала втирать масло. — Возможно, к Итану я и относилась по-матерински, но он был самым ласковым из братьев, самым добрым и красивым.
— Красивым? Как девчонка?
— Нет. Во всяком случае, девушки не считают, что его красота женственная. Женщины бегают за ним толпами, молодые и старые.
