Спасительный сон не наступал, приходилось вести тяжкую борьбу с осатаневшим от ужаса Юму, подавлять нараставший страх, путавший и рвавший наложенное с таким трудом равновесие спиралей, стремительно толкая его к потере сознания. Ценой неимоверных усилий воли Гиллу удалось удержаться на краю этой бездны, разгладить сведенные судорогой мышцы.
Большой кусок поджаренного на костре мяса, который держал в руке Эор, казался самым соблазнительным за всю его жизнь. По запекшимся коричневым краям текли струйки из сырого нутра. Если откусить, два ощущения сольются воедино — божественный вкус и желание получить еще кусочек, такова двуединая гармония желудка. Юму проглотил слюну и облизнулся. Эор всегда давал ему мяса, поступит ли он так же и на этот раз?..
Великолепный кусок. Что же делать? Если протянуть руку, Эор может сердито отдернуть мясо: то, что приглянулось другому, становится желанным для тебя самого. Юму удивился ясности своих мыслей в тот момент, когда перед самым его носом маячил такой лакомый кусок. Но если сделать вид, что тебя он не интересует, тоже плохо. Эор подумает, что Юму сыт, и вонзит в мясо зубы: нет, это невыносимо! Он снова глотнул слюну и будто невзначай пододвинулся к Эору, к мясу. Эор не обращает на это внимания, он смотрит в другую сторону. Юму не видит даже, куда: его взгляд прикован к заветному куску, приближаясь, тот словно растет в размерах. Еще мгновение и… О ужас, Эор поднимает руку ко рту и сам впивается в мясо зубами…
В лаборатории Бенса мало интересовались сновидениями, имеющими источником не человеческий мозг, поскольку все подопытные обезьяны были рождены в неволе. Бенс утверждал, что, коль они не знают ничего, кроме клетки, все равно это искусственная среда, деформирующая психику. Поэтому содержание сновидений не имеет значения, следует интересоваться только психикой. Если она отклоняется от нормы, значит, либо где-то в процессе трансплантации допущена ошибка, либо мы имеем дело с особенностью взаимовлияния внутренних факторов, индивидуальных свойств данной особи…
— Плевать мне на твои доводы, Бенс! — проворчал Гилл. — Я сыт ими по горло, а умру от голода.
Он сорвал станиолевую крышку с очередной банки консервов. Банка громко щелкнула — этот звук забавлял Юму и после, — предложила свое содержимое. Юму недоверчиво понюхал, затем брезгливо поморщил нос. Запах был один, а вкус другой. В памяти опять возник восхитительный кусок поджаренного мяса с бледно-розовыми струйками сока. Жаркое так и не попало к нему в рот, поскольку он проснулся и тут же вспомнил, что в последний раз ел еще позавчера, возле дальнего костра охотников. Пища была куда хуже той, что привиделась во сне, но если бы хоть та…
