Болит голова. Маленький дятел вцепился острыми коготками в затылок и узким длинным клювом-шилом тычет в мякоть мозга. Зря я сегодня утром решил снять стресс. Нужно было ложиться спать. Просто – спать, тихо и покойно, как дите в люлечку. К сожалению, понимание очевидных преимуществ трезвого образа жизни обычно приходит только на утро.
– У себя? – останавливаюсь у столика секретаря.
Девушка поднимает на меня взгляд:
– Вы по какому вопросу?
– Вызывали.
У секретарши тонкие неуверенные губы. И складочки в самом углу рта, когда она улыбается. Совсем как у той девчонки в магазине.
– Вы, извините, – она не знает меня в лицо, но стесняется обидеть.
Совсем молоденькая девочка. Или я слишком постарел за эту ночь, называя двадцатилетних блондинок девочками.
– Петров. Ведущий эксперт. Отдел «К».
Секретарша смотрит в ежедневник:
– Ах да. Подождите немного, – поднимает на меня глаза, улыбается смущенно. – Начальство там большое. Ну, вы понимаете…
– Понимаю, – сажусь в угол так, чтобы микрофон беспроводной гарнитуры был направлен в стеклянную стенку кабинета, прикрытую изнутри опущенными жалюзи.
По движению в узких прорезях видно, что в кабинете двое. Нажимаю кнопку гарнитуры. Моя гарнитура не только замаскированная рация. Но и сверхчувствительный направленный микрофон с узким фокусом.
– Другие кандидатуры есть? – незнакомый мужской голос.
– Он – лучший, – уверенно говорит мой начальник. – Просто – лучший. Остальные и рядом не стояли.
– Но он ведь даже не офицер, – печально произносит его собеседник.
– Это – плюс.
Секретарша нажимает кнопку внутренней связи, и в кабинете пищит вызов.
– Слушаю, Аня, – говорит полковник.
Это смущающееся юное чудо зовут Аней. Стоит запомнить. Секретарша говорит, с интересом косясь на меня серыми глазками:
– Здесь Петров прибыл.
Совсем молоденькая. Ей пока все здесь интересно и кажется, что за неказистой внешностью похмельного технического эксперта может скрываться тот самый Штирлиц, который Макс Отто и штандартенфюрер. Только что из Берлина, сосредоточенный и скромный красавец-мужчина, водивший за нос весь Третий рейх и империалистов Запада.
Глупенькая.
– Он здесь, – сообщает Каинов собеседнику.
Прямо передо мной на высоте человеческого роста раздвигаются пластины жалюзи, и неизвестный долгим взглядом разглядывает меня. Я, как человек более деликатный, делаю вид, что весьма заинтересован конструкцией пластикового стула перед собой и взгляда его не замечаю.
– Не впечатляет, – после паузы говорит собеседник полковника и отпускает жалюзи.
