На секунду ее темперамент чуть было не одержал верх над здравым смыслом. Но потом она решила, что жен никто никогда не воспринимал всерьез. Они сидели дома, вынашивая и рожая детей, время от времени появлялись на светских приемах и балах, как того требовал этикет, но в остальном не было никакой причины беспокоиться на их счет.
Она заметила, что лорд Меридан пристально наблюдает за ней, что на его красивом насмешливом лице появилось выражение скуки, а четко очерченные губы недовольно сжаты, и поняла, что должна любой ценой удержать его. Хуанита не была влюблена в него — подобные чувства были ей незнакомы, но она страстно желала его, и никогда ни один мужчина не вызывал в ней такую бурю чувств.
— Мой лорд Себастьян…
Она произнесла его имя тем нежным тоном, который никогда не оставлял его равнодушным.
— Я тебя слушаю.
Он спокойно ждал, зная, что она не осмелится противиться ему.
— Мне неважно, сколько вы иметь жен, — сказала Хуанита мягким, чарующим голосом, — лишь бы вы, как раньше, считать меня привлекательной!
Лорд Меридан протянул руки, и она бросилась к нему в объятия.
Сэр Эдвард пребывал в отличном расположении духа. Он вошел в комнату и, потирая руки, воскликнул:
— Ну, все в порядке! Поверенный его светлости только что уехал в Лондон!
Леди Белвиль взглянула на него.
— Надо полагать, условия брачного договора Превзошли все ожидания? — спросила она, хотя уже все было ясно по выражению его лица.
— Не то слово! Тебе крупно повезло, Люсинда!
Надеюсь, ты не забудешь выразить свою благодарность его светлости?
Люсинда сидела у туалетного столика, и камеристка примеряла ей кружевную фату.
— Дает ли он мне что-нибудь на мои личные расходы, папа? — обернувшись, спросила Люсинда.
Сэр Эдвард слегка нахмурился, сочтя ее вопрос несколько неуместным.
— Я думаю, Люсинда, — произнес он напыщенно, — что твой муж сам объяснит тебе после свадьбы все эти финансовые тонкости.
Люсинда встала из-за столика и подошла к отцу, — Мне нужно знать сейчас, папа, — ответила она. — Я хочу точно знать, какой именно суммой я могу располагать по своему усмотрению.
Увидев, что ее настойчивость произвела неприятное впечатление, Люсинда добавила:
— Ну, во-первых, я хотела бы купить подарки тебе, маме и Эстер.
Леди Белвиль также встала, отложив в сторону стопки ночных сорочек, которые они с Эстер упаковывали в большой кожаный чемодан, стоявший посреди комнаты.
— Я думаю, Эдвард, — спокойно и неторопливо произнесла она, — что Люсинде было бы полезно знать, какой в точности суммой она располагает. Не умея обращаться с деньгами, она может начать тратить их налево и направо, что может привести к катастрофическим последствиям.
