Они приносили с собой дорогие безделушки для Камиллы, но девочка находила их менее интересными, чем старые игрушки, которые она любила и берегла с раннего детства. Она была красива уже тогда и походила на маленькую фею с золотистыми волосами и темно-синими глазами, серьезно смотревшими на всякого, кто говорил с ней.
Дипломаты предрекали, что она станет первой красавицей в Лондоне. «Скоро ваш дом начнут осаждать пылкие поклонники», — говорили они леди Ламбурн, и та признавала их правоту. С годами детская миловидность Камиллы превратилась в красоту, от которой захватывало дух. Но теперь у них не было ни дома в Лондоне, ни денег на модные наряды. Оставалось лишь старое поместье с полями, заросшими крапивой и бурьяном, и полуразрушенным особняком в елизаветинском стиле.
— Ах, Камилла, как я мечтала о твоем блестящем будущем. — Казалось, что этот крик вырвался у леди Ламбурн из самого сердца.
Камилла прислушалась к чему-то и взяла мать за руку, словно призывая замолчать.
— Вы слышите, мама? Это же — стук колес! — воскликнула она и выбежала из комнаты.
Леди Ламбурн, которая не могла спуститься вниз в своей инвалидной коляске, услышала, как Камилла пробежала через холл и отворила входную дверь.
— Господи, сделай так, чтобы мой дорогой муж вернул нам веру в завтрашний день! — молилась она.
Раздались голоса, затем дверь распахнулась, и в гостиную вошел сэр Гораций. Несмотря на пожилой возраст, он все еще оставался чрезвычайно привлекательным мужчиной. Его седые волосы были зачесаны со лба назад, что придавало ему особый шарм.
Изящно завязанный галстук нисколько не испачкался и не измялся за долгое путешествие. В плаще для верховой езды, который он не успел снять, лорд Ламбурн казался необычайно высоким и элегантным.
Он шел как триумфатор, его лицо сияло, и, едва увидев своего мужа, леди Ламбурн воскликнула:
— Гораций, любовь моя!
Он подошел и склонился, чтобы поцеловать ее.
Она протянула к нему дрожащие руки, чья форма все еще хранила остатки былой красоты. Она тщательно следила за своими руками, ногти ее всегда были отполированы, а запястья окутывало тонкое изысканное кружево.
— Поездка удалась? — Сердце леди Ламбурн билось так часто, что она едва могла говорить.
— Более чем, — провозгласил сэр Гораций, его голос звенел в комнате, словно праздничный колокол.
— О, папа, рассказывай скорее! — подбежала к нему Камилла, ее взгляд был устремлен на отца, а светлые кудряшки так и плясали от волнения.
