Исторический очерк Церковной унии. Ее происхождение и характер | страница 17



Спустя 10 лет после сего, уже сам папа Климент VI предлагает императору Иоанну Кантакузину мир церковный, если только тот примет участие в войне с не­верными, и император отвечает ему в духе Варлаама. Указав на то, что он не берет на себя смелость раз­решать столь важный вопрос, как единение цер­ковное, единолично, без участия святителей, он продолжает: «Противный образ действий не удал­ся императору Михаилу, первому из Палеологов, и только умножил разделение. Я сам не думаю, чтобы кто когда убедил меня без определения Все­ленского Собора привязаться к нововведениям и принуждать к оным других, ибо те, которых хотят принудить, прежде всего затыкают себе уши, что­бы не слышать первого слова. Не думаю, чтобы и вы доверяли моей вере, если перейду к вам легко и без всякого испытания, ибо какую можете вы иметь доверенность в делах новейших к такому человеку, который нетвердо привязан к мнениям, полученным им от предков и в коих был воспи­тан. Итак, я полагаю, что должно составить Все­ленский Собор из епископов восточных и запад­ных, и если это будет, то Бог не позволит нам отклониться от истины» (Флери. Кн. XCV, гл. 52). Из-за смерти папы Климента VI, а также вслед­ствие внутренних раздоров западных государей, дальнейшие сношения о соединении прекратились. Совершенно в ином направлении действовал пре­емник Кантакузина Иоанн Палеолог, заточивший бывшего императора в монастырь и по внушению турецкого султана ослепивший своего родного сына. Под влиянием угроз турок он дал клятвенное обе­щание папе Иннокентию VI покориться Римской кафедре и принудить к этому своих подданных, а в доказательство правоты своего намерения предла­гал отдать в заложники своего сына при условии, что папа окажет ему против турок свою помощь. Через три года после этого он сам явился в Рим, торжественно исповедал римский догмат об исхождении Духа Святого и от Сына и, забывая свое импе­раторское достоинство, коленопреклоненно поцело­вал ногу папы Урбана V. Унижение это, однако, не помогло ему склонить на свою сторону папу и не при­несло никакой помощи его империи, а само поку­шение его подчинить Риму Православную Церковь не имело никаких последствий.

Наступает далее весьма тяжелый период време­ни для Римской Церкви, и домогательства римс­ких епископов покорить своей власти Восток на время прекращаются. В самой Римской Церкви произошел великий раскол, расшатавший ее ус­тои, и папам некогда было помышлять об умно­жении своей паствы за счет православия, когда им самим приходилось защищать не только свою власть, но и свои престолы.