прикасалась, очевидно, в убеждении, что она уже получила таким образом благословение. Этот собор Иисуса, весьма обширный и украшенный, двумя рядами колонн разделен на три корабля: средний и два боковых. Теперь он почему-то декорирован красною материею — должно быть, будет или был какой-нибудь праздник; престол светло освещен множеством свечей в виде венца до потолка — должно быть, скоро начнется богослужение. Но мы за весь день так устали и проголодались, что, надеясь быть за богослужением в другой раз, на этот раз не остались в соборе. Проповеди, конечно, понять не могли, хотя отец архимандрит С. и понимает несколько итальянский язык. Это был первый случай, когда мы хоть немного увидели и церковную жизнь папства.
Ноября 15-го утром мы отправились в собор святого апостола Петра. Перед собором громадная чистая площадь, обнесенная железною решеткою; на площади бьют сильные фонтаны; по бокам идут различные постройки и дворцы, в общем известные под именем Ватикана. Среди соседних больших построек собор святого Петра с внешней стороны не производит впечатления чего-то особенно громадного и величественного, тем более, что его громадный на самом деле купол закрывается громадным и фигуристым главным портиком. Но внутри действительно такое богатство и величие, что зараз даже не охватишь: глаза как-то разбегаются, теряешься, на что смотреть и чему удивляться; да и сам среди этой громады как бы исчезаешь, потому что кажешься себе таким незаметным среди такого величественного храма. Действительно, собор представляет нечто необъятное для глаза. Как и во всех базиликах, главный престол в нем находится посредине храма; под ним устроена крипта, в которой показывают части мощей апостолов Петра и Павла и будто бы остатки гробниц их. Кругом горит множество лампад. В самом переди, на месте папского престола, алтарь, над которым возвышается великолепно украшенный балдахин, внутри которого будто бы седалище апостола Петра, заделанное в золото. А для папы устраивают между этими двумя престолами на ступеньках особое возвышенное седалище; на нем сидя, он недавно принимал пилигримов. Недалеко от главного престола, направо, бронзовая статуя сидящего апостола Петра с жезлом в руках и сиянием на голове; все проходящие мимо непременно целуют его правую ногу, отчего она заметно высветлилась. Собор внутри кругом украшен замечательной работы мраморными статуями разных пап.
На левой стороне от главного престола, на выступе в стене, временный папский гроб, в который кладут тело умершего папы, пока не сделают настоящего гроба: гроб мраморный и очень высоко от полу. Собор такой громадный, что Цареградская София меньше половины площади главного серединного нефа корабля. На полу собора отмечено пропорциональное отношение его величины к величине других замечательных в свете христианских храмов; все они высматривают перед ним малютками. Главный купол, мозаично украшенный, весь открыт и по своей величине представляется как будто широким сводом небесным, а разгуливающие там люди кажутся какими-то маленькими-маленькими карликами. Забирались и мы туда: так высоко, что оттуда даже страшно смотреть вниз. Забирались даже на внешний портик купола под самое его верхнее яблоко; оттуда видно даже море на большое пространство. Еще выше подниматься в самое яблоко не захотелось: высоко, ноги устали, да и народу нужно много переждать, пока все туда партиями войдут и выйдут. Крыша собора плоская и образует громадную площадь, оттуда открывается хороший вид на весь город и далеко на окрестности. Фигуры разных апостолов на главном фасаде портика, снизу представляющиеся маленькими, на самом деле громадные. Престолов в соборе, конечно, весьма много, и на многих совершаются тайные мессы. У католиков на одном престоле можно совершать в один день несколько месс; бывает даже, что два патера на одном алтаре с разных его сторон совершают каждый свою мессу, обратясь друг к другу лицом. Народу в соборе очень много, но среди них много и не богомольцев, а простых зрителей. Приходят разные патеры и семинаристы, встают на колени перед престолами и подолгу молятся. Вообще семинаристы часто заходят в храм именно для молитвы. Форма платья по покрою у них у всех одинаковая, но различается по цвету разных частей: есть совершенно черные, совсем красные, синие, с синими полосками на черных капюшонах, с красными полосками на черных поясах и т. п.; платье похоже на наши подрясники, только с капюшоном; у всех черные пуховые шляпы. Поодиночке семинаристов не видно. Над главным входным портиком в соборе — окно, из которого папа прежде благословлял народ в Пасху, но после того, как Рим отняли у него, он рассердился и этой благодати не подает прежде святому городу.
