За окном вагона мелькали черные деревья.
– Что-то случилось? – заподозрил неладное Китайгородцев.
Потемкин не ответил.
– Иосиф Ильич! – насторожился он.
– Скажите мне, – произнес Потемкин, и черная ленточка губ на его лице расползлась бесформенно. – Вам известен человек по фамилии Лисицын, но не генерал?
– Да.
– Имя его – как?
– Этого человека? – уточнил Китайгородцев.
– Да.
– Стас Георгиевич.
Тут Потемкин замер и долго сидел, ничего не говоря. И Китайгородцев молчал, не понимая, что происходит.
– Вы лично его знаете? – наконец спросил Потемкин упавшим голосом.
– Разумеется! – кивнул Китайгородцев.
– Кто он?
– Бизнесмен.
– Чем занимается?
– Точно не знаю. Но у него недвижимость в Москве. Он человек богатый.
Китайгородцев постепенно прозревал.
– Это я вам рассказал про Стаса Георгиевича? – спросил он.
– Да.
– Сегодня ночью?
– Да.
Что-то действительно случилось. Потому что лицо у Потемкина было черное, как ночь безлунная.
– И что я вам рассказал? – осведомился Китайгородцев, заранее обмирая в предчувствии дурных вестей.
– Шестнадцатого ноября, – сказал Потемкин, глядя на собеседника так, словно тот был обречен, – вы отправитесь к Стасу Лисицыну и убьете его.
– Чушь! – пробормотал растерявшийся от неожиданности Китайгородцев. Всмотрелся в лицо Потемкина. – Чушь! – повторил, но получилось совсем неуверенно.
Его сбивало с толку выражение лица собеседника.
– Или это не чушь, по-вашему?! – ужаснулся Китайгородцев, осознав, что бессмысленно пытаться спрятаться за неверием.
– Боюсь, что это правда, – сказал Потемкин. – Это очень, очень похоже на правду. И я не знаю, что вам с этой правдой делать.
* * *
До станции, где им выходить, оставалось всего ничего. Китайгородцев стал собираться, двигаясь как лунатик и то и дело натыкаясь на препятствия, а Потемкин неподвижно сидел у окна, опустив голову, и будто что-то разглядывал на исцарапанной поверхности стола, и из-за этой его неподвижности Китайгородцев не замечал, наверное, своего спутника до поры до времени, пока в очередной раз не наткнулся на стол. Потемкин поднял голову. Их взгляды встретились. Потемкин смотрел строго и отстраненно. Как будто сборы Китайгородцева вызывали у него недоумение и недовольство. Китайгородцев замер, осознав никчемность всей этой суеты.
– Что? – спросил он хрипло.
– Не надо ничего, – произнес Потемкин едва слышно.
Такой шепот-шелест.
– Мы с вами расстаемся, Анатолий.
– А как же…
– Расстаемся! – прошелестел Потемкин. – Так будет лучше. И мне. И… вам… тоже… наверное…
