Утром, отоспавшись и без аппетита позавтракав, Вася пошёл к начальству. Брёл, повесив немецкий планшет на плечо, по расположению части с головой, будто набитой ватой, и пытался понять, о чём ему сейчас толковал дежурный. «Не подбирать какие-то кульки». Листовки, что ли, вражеские? Он их и так в руки не брал никогда. Мысли расползались, ему было не по себе.
— Господи, что со мной? — прошептал он сухими губами. — Как мне…
А додумать мысль уже не мог.
— Красноармеец Одиноков! Вася! — послышался женский голос. До него не сразу дошло, что окликали его уже несколько раз. С трудом повертел головой: вот те на! Добрая врачиха, Галина Васильевна!
— Здрасьте, Галина Васильевна. То есть разрешите доложить, товарищ… — начал он, еле ворочая языком.
— Минутку… Обойдёшься без доклада. А ну, стой спокойно. Дай я тебя осмотрю.
Она осмотрела Васю, пощупала лоб:
— Открой рот, высунь язык. Так. Кто командир?
— Лейтенант Курочкин. То есть не знаю… Курочкин того… А вы здесь как… как оказались?
— По делам приехала, — ответила она и крикнула властно: — Найдите командира батальона!
— Сейчас позовём, товарищ военврач!
Пока солдаты бегали за командиром, она выпытывала, чем Вася тут занимается.
— Ходили на ту сторону, — пролепетал Вася. — Сбор бр… брошенного оружия.
— А, знаю-знаю! И несли, конечно, на себе?
Что-то было в её вопросе смешное, но Вася так себя хреново чувствовал, что даже не мог сообразить, что. Мозгов хватило только для максимально простого ответа:
— А на ком же ещё…
Пришёл майор Кондрусь. Как и всякий нормальный человек, он понимал, что на войне с врачами надо очень сильно дружить, а потому излучал просто солнечную любезность.
— Здравствуйте, товарищ военврач, восхитительная Галина Васильевна!
— Вы мне бросьте эти политесы, майор, а лучше посмотрите на красноармейца Одинокова.
Кондрусь посмотрел на Васю, потом перевёл глаза свои опять на доктора:
— Галина Васильевна, а в чём тут суть?
— В том, что он бледный, просто белый весь, горячий и неадекватный. Неделю назад, всего неделю назад он вышел из госпиталя, а последние пять дней, как я поняла, вы заставляли его таскать тяжести, недопустимые даже для здорового человека.
— Война, товарищ военврач.
— Ой, как хорошо, что вы мне сказали! А я и не знала! Короче, рядовой Одиноков едет со мной в госпиталь.
Кондрусь задумался:
— Как это, едет? Надо же оформить.
— Оформляйте. Прямо сейчас.
— Галина Васильевна, прямо сейчас не получится. Прямо сейчас я намерен принять у красноармейца Одинокова доставленное из-за линии фронта оружие. Он в группе вместо командира. Вы езжайте, а я потом оформлю и отправлю красноармейца вам вослед.
