— Поблагодарите моего брата, когда в следующий раз увидите его, — откликнулся герцог. — Это его подарок, не мой.
Леонида была слишком опытной женщиной, чтобы не понять того, что крылось за его словами.
Она встала с дивана.
— Теперь прошу извинить меня, ваша светлость, но мне нужно лечь. Очень скоро ко мне придет гость, а вечером меня ждут несколько приемов, которые, как обычно, продлятся допоздна.
Герцог встал.
— Позвольте еще раз поблагодарить вас. Бы мудрая женщина, и я знаю, что вы никому не расскажете об этой истории.
— Я бы не сделала ничего, что повредило бы вашему брату, которого я очень люблю, или Еве, которой я уже велела никому не говорить, что она когда-то встречалась со мной.
— В таком случае я могу лишь повторить: вы очень мудрая женщина!
Он поцеловал куртизанке руку.
— Бы получите лошадь, достойную» королевы Парижа «, которой вы, несомненно, являетесь!
Оставив Леониду, герцог поехал к графу де Шабрилену.
Едва войдя в холл, англичанин понял, что хозяин дома вернулся, и нашел его в кабинете, в полном одиночестве.
— Привет! — воскликнул граф. — Как император?
— Болен и подавлен.
— Что, пруссаки причиняют больше неприятностей, чем обычно?
Герцог взял предложенный хозяином бокал шампанского и сел в кресло.
— Если вы спросите меня, то я скажу одно: французы сами себя загоняют в ловушку. Если они не поумнеют, их вызов пруссакам закончится катастрофой.
— Полностью с вами согласен, — ответил граф. — Подобный вызов был бы абсолютно гибельным! Бы сказали это императору?
— Его величество дал мне понять, что у него слишком много советчиков. Однако императрица упорно толкает его на конфронтацию с нацией, которую она никогда не любила.
— Женщины не должны вмешиваться в политику или государственные дела! — сердито вставил граф.
— В то же время, — продолжил герцог, — немало французов думают, что они могут ринуться в бой с одними флагами и фанфарами и победить лишь потому, что они французы.
— Я вас очень хорошо понимаю, — промолвил граф, — и кому-то надо что-то делать, пока еще не слишком поздно.
— Бот именно, — подтвердил герцог.
Они еще поговорили о политике, пока граф не спохватился, что должен одеваться к ужину, ради которого и приехал в Париж.
— Сегодня я ужинаю с принцем Наполеоном, — сообщил он герцогу. — Принц уже несколько лет говорит, что мы играем на руку врагу, но его никто не желает слушать.
Вскоре и герцог пошел наверх переодеваться, и лицо его было очень серьезным.
Из последних донесений он знал, что Пруссия держит на границе с Францией большую, хорошо обученную армию.
