После веселого и шумного ужина граф спросил:
— Ну что, джентльмены, не желаете ли сыграть в карты?
Его сыновья и лорд Чарльз дружно подтвердили, что желают.
— Раз вы с мадемуазель Бенард покидаете нас рано утром, — обратился граф к англичанину, — то мы с вашей невестой сходим в портретную галерею. Она не может уехать, не посмотрев на моих предков.
Младшие Шабрилены засмеялись и стали подтрунивать над отцом, а Ева сказала:
— Знаете, я хочу посмотреть на все в вашем замке. Я никогда в жизни не видела более очаровательного места.
— Бот видите, есть человек, который разделяет мою одержимость! — заявил граф Пьеру, на что тот ответил:
— Мы все гордимся замком, как и ты, папа, но мы не говорим об этом так много!
— Иди играй в карты, нахальный мальчишка! — приструнил его отец.
Граф вывел Еву из салона, и они отправились туда, где размещалась длинная галерея, так же красиво оформленная, как все гостиные, залы и столовая.
Портреты начинались с первых предков графа и оканчивались современным Tableau de Genre . Это были портреты его самого, его жены и его детей.
Многие из имен оказались знакомы девушке.
Графы де Шабрилен были прославленными государственными деятелями, придворными и генералами и стали ее героями еще тогда, когда она была маленькой девочкой.
Ева внимательно слушала все, что рассказывал ей дядя.
Они медленно переходили от портрета к портрету, когда сердце девушки вдруг бешено забилось, и она поняла, что смотрит на лицо своей матери.
На портрете Лизетте было семнадцать.
Еще до того, как граф сказал это, Ева догадалась, что портрет написан сразу после ее официальной помолвки с тем французом.
Девушка смотрела на мать и видела свои собственные глаза, свой собственный нос и свои собственные губы.
Главное отличие заключалось в том, что волосы ее матери были темными и ее кожа не имела той бело-розовой прозрачности, которая свойственна англичанкам.
Этот портрет так много значил для Евы, что девушка даже забыла о графе. Она стояла, не в силах оторвать глаз от полотна, и ей казалось, что мать разговаривает с ней.
Заметив особый интерес девушки к этому портрету, граф пояснил:
— Это моя сестра Лизетта. Боюсь, она вызвала скандал в семье, когда сбежала с англичанином.
Ева ничего не ответила, и он продолжил:
— Как видите, она была очень красива, и мне очень жаль, что до самой ее смерти мы с ней так больше и не виделись.
Девушка глубоко вдохнула, пытаясь удержать слезы.
Всегда, когда Ева вспоминала о матери, ей хотелось плакать. И теперь, глядя на этот портрет, который, казалось, разговаривает с ней, девушке потребовалось все ее самообладание, чтобы не потерять контроль над собой.
