Он рассказал, из каких они конюшен, подчеркивая не только их родословную, но и родословную их владельцев.
Ева поняла, что должна вести беседу с Иаиль Бишоффхейм.
Но дочь банкира оказалась очень робкой. Больше того, она до ужаса боялась прогневать отца каким-нибудь случайным словом. Прежде чем ответить на любой вопрос, бедняжка смотрела: слушает ли он и одобряет ли ее.
К концу обеда Ева убедилась, что мсье Бишоффхейм — самый настоящий деспот.
Точно так, как он выжимал деньги из людей за пределами своего дома, он требовал полной покорности от домашних.
Когда обед закончился, лорд Чарльз поблагодарил хозяина за великолепную еду и вино — самое лучшее и дорогое, какое только могут дать французские виноградники, — и сообщил банкиру, что лошади ждут их в конюшнях.
— Тогда нам нужно съездить посмотреть на них, — откликнулся мсье Бишоффхейм. — А юные дамы, если желают, могут остаться здесь.
Не успел лорд Чарльз открыть рот, как Ева попросила:
— О, пожалуйста, позвольте мне поехать с вами. Я люблю лошадей и столько слышала о тех прекрасных животных, что прибыли во Францию для вас!
— Тогда, конечно, вы должны поехать с нами, — согласился мсье Бишоффхейм. — А как ты, Иаиль?
— У меня урок музыки, папа, — ответила его дочь.
Иаиль говорила убедительно, но Ева почувствовала, что девушке уже дали понять, что она не нужна.
Оставив фиакр лорда Чарльза ждать у дома, они сели втроем в легкую рессорную коляску банкира.
Все в ней сияло, и в своем роде эта коляска была не менее эффектна, чем экипаж Леониды Лебланк.
Еве очень хотелось узнать, сделано ли все убранство — фонари, бляшки на уздечках, дверные ручки и прочее — из настоящего золота, но спросить она не решилась: вдруг мсье Бишоффхейм оскорбится?
Конюшни банкира располагались на самой окраине Парижа и тоже были воплощением роскоши.
Девушке показалось, что даже попоны сделаны из более толстой и хорошей шерсти, чем в других конюшнях, а уж стойла не уступали по роскоши комнатам во дворце Тюильри!
Мсье Бишоффхейм уже имел несколько лошадей, однако ни одна из них не могла сравниться с теми, которых лорд Чарльз привез из Англии.
Возможно, банкир был раздосадован, что его планы относительно замужества дочери окончились ничем.
Но он не смог скрыть радости от того, что стал владельцем таких великолепных животных.
Они осматривали жеребца, которого лорд Чарльз купил на Королевском конном заводе, когда старший конюх доложил:
— У вас гости, мсье!
Бишоффхейм повернулся к проходу. Одновременно с ним лорд Чарльз оглянулся через плечо и воскликнул по-английски:
