— Все это выглядело бы совершенно иначе, если бы не вмешались вы. Я говорю не только о миссис Дойл, но и о всей троице. Ведь именно вы сбили их с толку! — Говард замолчал, потом вытянул вперед руку и сказал уже с явным раздражением: — Саманта, вы суете нос не в свое дело! И отлично знаете это, не правда ли? Я предлагаю этим людям деньги, на которые они могут жить по своему усмотрению где угодно. А то, что им предлагаете вы, — не что иное, как тактика затягивания. В конечном итоге всем троим придется сдаться. Либо в силу слабого здоровья, либо под давлением своих семей. А между тем…
— Между тем, — перебила его Саманта, — я затягиваю начало строительства вашего отеля. Что, вероятно, обходится вам недешево. Поэтому не старайтесь уверить меня в том, что действительно заботитесь об этих людях. Я не клюну на подобную приманку!
Но тут Саманта спохватилась, что здесь никто не оценит ее чувств и эмоций. И когда она вновь заговорила, ее голос звучал уже значительно мягче:
— К сожалению, вас не было рядом, когда я несколько недель назад зашла к Кейси, Рикардо и Бриджит. Вы не видели, как Кейси — эта в высшей степени гордая женщина — зарыдала и рухнула на пол. Ибо ее дочь отказывалась перевезти к себе в дом кровать Кейси, на которой она проспала вместе с мужем всю супружескую жизнь.
Говард заметил в глазах Саманты слезы. Некоторое время он молча размышлял. Следовало забыть об идее отделаться от «ужасного трио» простым увеличением денежной компенсации. Саманта права, подумал Эллиот. Не все на свете измеряется долларами. Правда, во всех подобных случаях обладатели собственности, мешающей возведению новых зданий, не оказывались на улице. Они получали возможность спокойно переехать в другое место и построить себе новые дома. Либо, воспользовавшись выплаченной Эллиотом немалой денежной суммой, выходили в отставку и жили безбедно.
А сейчас собственности должны были лишиться очень старые люди, которые ни под каким видом не хотели переезжать. И это было неприятно. Ведь он был Говардом Эллиотом, который не привык менять своих планов.
Говард оторвался от стенки и сделал два осторожных шага к стоявшей в противоположном углу кабины Саманте.
— Мы можем помириться, Саманта? — спросил Говард, положив ладонь на ее руку.
Девушка взглянула на руку, потом в лицо Эллиота, стараясь угадать, действительно ли история этих людей его тронула? А если да, то по-прежнему ли он намерен дать распоряжение своим юристам ускорить завершение дела и снести домики? Или он просто хочет оградить от всех этих скандальных процедур ее, Саманту Ричардс?
