Она не понимала, что это с ней. Голова отключилась, улетев в какое-то неизвестное ей четвертое измерение, тело начало жить отдельной от нее чувственной и требовательной жизнью. Оно выгибалось, плавилось и чего-то отчаянно хотело. Но вот чего? Она не знала. Но, похоже, это хорошо знал Люк. Когда она приглашающей змеей вытянулось под ним, он кошачьим движением скользнул внутрь ожидающего его тела. Она схватилась за его плечи, будто боялась утонуть. Это было жарко и весело. Почему-то захотелось смеяться от восторга. И, когда все кончилось и она опрокинутыми в себя глазами смотрела на его лицо, Люк глуповато шепнул:
— Это было трудно, но дело того стоило — не находишь?
Ничего не поняв из его смутных речей, она устроилась у него под рукой, зевнула и вдруг как-то нечаянно заснула, оставив его размышлять над происшедшим.
Аккуратно укрыв ее атласным вышитым покрывалом, он осторожно выбрался из постели. Принял душ, потому что чувствовал себя ужасно потным и грязным. Подняв с пола скинутый Джейн халат, завернулся в него и сел у окна, за которым уже разгоралась яркая калифорнийская заря.
Теперь он ощущал себя бодрым и свежим, будто крепко спал всю ночь. Это состояние тоже было необычным — как правило, он старался закончить все любовные делишки до полуночи, чтобы хорошо выспаться перед рабочим днем. И если пропускал этот выверенный многократным опытом рубеж, то утром вставал злым и разбитым.
Но сейчас все было наоборот. Ему казалось, что он готов горы свернуть, до того все вокруг дышало энергией и радостью жизни. Такого с ним еще не было, и это иллюзорное ощущение казалось ему невероятным и очень, очень приятным.
Единственное, что его беспокоило, — надолго ли его хватит при таком образе жизни? Но проблемы нужно решать по мере их поступления — а сейчас не лучше ли закрепить достигнутый результат?
Бесшумно ступая, он приблизился к кровати и мягким движением оказался рядом со спящей девушкой. Она была такой нежной, теплой и располагающей, что он вознес жалобную молитву своему ангелу-хранителю: пусть она захочет его сразу, без жуткой долгоиграющей прелюдии! Ему повезло — тело Джейн, не забывшее испытанное им накануне запредельное наслаждение, послушно выгнулось навстречу жаждущему мужскому телу, и рассвет она встретила, содрогаясь в пароксизме острого наслаждения, ощущая такое долгожданное и такое непривычное удовлетворение.
