Речь Суллы понравилась Марию. Он полуобнял его и сказал:
— Благодарю тебя. Но ты чересчур… превозносишь меня… Я только старый, опытный воин. Скажи, действительно ли Марс надоумил тебя ехать в Африку?
— Неужели сомневаешься в моих способностях?
Марий молча погладил черную бороду.
— Меня смущает, что ты не участвовал еще в боях…
— Не беспокойся, консул! Я буду у тебя незаменимым квестором.
— Квестором?
— Что удивляешься? Я справлюсь с любым назначением.
— Хорошо. Но не пеняй на меня, если случится об ратное.
— Будь спокоен. Я покажу тебе, кто такой Люций Корнелий Сулла.
Марию стало не по себе. Он внимательно оглядел Суллу и подумал: «Ничтожество, полное ничтожество!» И, повернувшись к скрибу, произнес:
— Внеси этого патриция в список квестором при консуле.
Он сощурил глаза, посмотрел на солнце и тихо вымолвил:
— Ты будешь находиться при мне, и нам не мешало бы познакомиться ближе. Пойдем ко мне обедать.
Марий, войдя в атриум, подошел к Юлии, поднявшейся ему навстречу, и, поцеловав ее в лоб, направился в таблинум.
— Принимай, жена, гостя, — сказал он, полуобернувшись на пороге.
Юлия увидела мужественное лицо Суллы и, вспыхнув от внутренней радости, низко поклонилась.
— Привет тебе, Люций Корнелий Сулла, — запнулась она, краснея и опуская глаза.
— И тебе привет, госпожа!
Он оглядел ее с ног до головы, и она заметила в его голубых глазах неприятные искорки и на губах чувственную улыбку.
… «Она подурнела после замужества, — думал Сулла, усаживаясь у имплювия. — Любит ли она Мария или вышла за него потому только, чтобы выйти? Но не все ли равно? Марий, как супруг непривлекателен — настоящий бык, обросший волосом, и я уверен, что она, целуя его, испытывает отвращение».
А Юлия думала: «Он все тот же — некрасив, весел, кажется, самодоволен… Но почему мое сердце бьется так сильно? Люций! Это имя напоминает свет. Да, он, как свет, проник в мою тусклую жизнь…»
Вошел Марий, сказал:
— На днях отплываем из Италии. Боюсь, как бы Югурта не собрался с силами и не выгнал Метелла из Нумидии!
— Успокойся, консул, война уже кончена, — неосторожно сказал Сулла, — остается только захватить царя…
Марий вздрогнул.
— Кончена? — крикнул он, дико вращая глазами. — Да ты ничего не смыслишь в военном деле!
Сулла не стал разубеждать его. В голове теснились походы, налеты, приступы, сражения, и он подумал: «Не напрасно я потерял время, изучая битвы Александра Македонского, Аннибала и обоих Сципионов. И если случится сразиться, я удивлю мир громкими победами».
