— Отец, скажи хоть слово… взгляни…
Рыдание вырвалось из груди Телезина. Упав на колени, суровый воин коснулся рукой лица Помпедия.
— О, не уходи от нас, душа Самниума, сердце нашего народа! — шептал он. — Ты один способен повести наск победам…
Глаза Силона открылись.
— Понтий? Ты?.. Почему ты здесь?.. Твое место там… Оставь меня…
— Отец…
— Иди, сын мой, борись и побеждай…
Голос его дрогнул, глаза сомкнулись, тяжелый вздох вырвался из груди.
Телезин нагнулся к нему, прижался головой к его сердцу. Не билось. Встал и, сорвав ветвь, бросил ее на труп. А затем, не оглядываясь, побежал туда, где кипел яростный бой.
Мульвий нашел Телезина и Лампония в шатре. Они молча сидели над остатками скудной пищи. Вести были нерадостные: Страбон подавил восстание в горах, Метелл Пий захватил Венузию и три тысячи пленных, Сулла отнимает у самнитов кампанские города…
— Не разделиться ли нам? — предложил Лампоний. — В Лукании и Бреттии можно еще продержаться.
— Хорошая мысль. Необходимо спасти войско.
— Я отойду в Луканию, а ты?..
— Я разделю свои легионы на небольшие отряды и буду тревожить римлян.
— Мульвия пошлем в Азию просить помощи. Лампоний кивнул и вышел из шатра, решив немедленно выступить в поход.
Была лунная ночь, когда его легионы молча уходили в серебристую даль.
Лампоний ехал верхом впереди войска. Рядом с ним покачивалась на коне юная луканка с копьем в руке — его жена. Оба не сказали ни слова во время всего перехода.
А когда войско подошло к реке и Лампоний приказал бойцам расположиться на привал, она повернулась к мужу:
— Долго ли нам еще воевать?
— До самой смерти, — спокойно ответил вождь и протянул ей руку. — Видишь эти звезды? Они бессмертны, и так же бессмертна наша воля к борьбе.
Луканка легко спрыгнула с коня и, взяв его под уздцы, спросила:
— Мульвий с нами?
— Нет, остался с Понтием.
— Почему?
— Он едет в далекие страны просить помощи.
В следующие дни войска шли дальше. И чем больше приближались к Лукании, тем обширнее и пустыннее становилась местность.
Однажды разведка донесла о наступлении римлян. Лампоний остановился, решив принять бой.
Разбив лагерь на холме, он укреплял его несколько дней, поджидая неприятеля.
Римляне подошли ночью и, видя спящий лагерь, бросились на приступ. Но не успели они приблизиться на расстояние полета стрелы, как лагерь ожил.
Лампоний различил смутные тени, бежавшие, пригибаясь к земле, по направлению к лагерю, и думал, как перехитрить противника. Он послал несколько когорт в обход наступавшему врагу, а сам приказал встретить римлян копьями и мечами.
