— Но если кузен Селвин только попытается аннулировать брак, так как я еще не достигла совершеннолетия, я сделаю все, чтобы забеременеть!
Кармела запротестовала, Фелисити обхватила ее руки.
— Пожалуйста, дорогая моя, поверь, я знаю, что делаю.
В этой жизни у меня есть только Джимми, и мое счастье зависит от того, будем ли мы вместе. Именно поэтому ты должна мне помочь.
— Но… каким образом, как я могу помочь? — удивилась Кармела.
— Все просто, — ответила Фелисити. — Ты отправишься в Гэйлстон вместо меня и останешься там, пока я не выйду замуж за Джимми!
— Я не могу этого сделать… Это невозможно! — в который раз попыталась протестовать Кармела.
Но она чувствовала — ее голос звучит все менее убедительно, и ей все сложнее противостоять подруге.
Так случалось всегда, с тех самых пор, когда они были еще совсем крохами.
Если Фелисити что-нибудь замышляла, она так настойчиво и упорно доказывала это, что ей просто невозможно было отказать.
— Но почему же? Ни один из моих родственников не видел меня с пяти лет, и до сих пор, как ты прекрасно знаешь, никто из них не проявлял никакого интереса к моей особе.
Она перевела дыхание и, помолчав, с горечью заметила:
— Я не получила от них ни единой весточки. После смерти бабушки никто из моих кузин, кузенов, тетей или дядей не позвал меня пожить с ними. И вот теперь пришло это письмо от Селвина! Но его-то уж явно интересует мое наследство.
— И как это твоей бабушке удалось сохранить от всех такую важную тайну? — спросила Кармела.
— Скорее всего, большая часть ее денег была вложена в дело на Ямайке, и ее капитал чрезвычайно возрос из-за спроса на сахар за эти несколько лет. Поверенный объяснил мне, что и здесь, в Англии, ее вложения оказались весьма прибыльными. По-видимому, так оно и есть, судя по сумме, которую она оставила мне, Кармела молчала. Фелисити вздохнула.
— Право же, эти деньги для меня лишь большая ответственность, а вовсе не божья милость. Ведь, полагаю, Джимми будет отнюдь не в восторге от моего нового положения. А самой мне придется научиться разбираться в людях, ведь кому-то нужна буду именно я, а кому-то — мое состояние.
— Но тебя всегда будут любить. Ведь ты — это ты, — подбадривала Кармела, и Фелисити улыбнулась подруге.
— Как бы мне хотелось этому верить, — призналась она, — и я вовсе не желаю становиться похожей на бабушку. Она искренне ненавидела всех этих Гэйлов, которые, как ей всегда казалось, просто охотились за ее деньгами.
