Имам был бы потрясен при мысли, что герцог путешествует один с молодой женщиной, на которой не женат.
Поэтому он не колеблясь заявил, что его жена нуждается в отдыхе.
Герцог поспешил вернуться туда, где Мимоза держала лошадей; он заметил стоявшего невдалеке мальчика лет пятнадцати, наблюдавшего за ними.
Герцог подозвал его и, когда тот подошел, велел ему присмотреть за лошадьми.
Потом герцог снял Мимозу с лошади, но не опустил на землю, опасаясь, что девушка не удержится на ногах.
Так на руках он и понес ее в дом имама, который ждал их в дверях.
Их провели в небольшую комнату, предназначенную, очевидно, для гостей.
Она была скудно обставлена, В комнате стояла тахта высотой дюймов шесть от попа. на которой лежало несколько подушек, имелись молельный коврик и стул.
Герцог осторожно опустил Мимозу на тахту и тихо сказал по-английски:
— Мне надо позаботиться о лошадях.
Если имам заговорит с вами, имейте в виду — я назвал вас своей женой.
Заметив, как расширились от удивления глаза Мимозы, он поспешно вышел из комнаты, с облегчением обнаружив, что имам вышел следом за ним.
Имам объяснил герцогу, что позади дома есть конюшня; тот нашел ее и поставил лошадей в два пустых стойла.
С помощью мальчика он расседлал лошадей и снял с них уздечки. Он дал мальчику немного мелочи и поблагодарил его.
Все это заняло совсем немного времени.
Когда он вернулся в дом, дверь оказалась приоткрытой, но имама нигде не было видно, поэтому герцог решил, что тот, должно быть, снова пег спать.
Герцог вошел в комнату, где он оставил Мимозу.
Его не удивило, когда он нашел ее крепко спящей.
Имам оставил на стопе зажженную свечу.
При свете свечи герцог заметил, что девушка спит, по-детски уткнувшись в подушку и подложив руку под щеку.
Она выглядела очень красивой, очень молодой и очень невинной.
Герцог довольно долго смотрел на нее, потом осторожно снял с нее ботинки.
Наконец герцог разулся сам и устроился рядом с девушкой на тахте.
Она даже не пошевелилась, и он понял, что она спит крепким сном совершенно измученного человека.
Герцог ясно понимал, каких усилий стоило ей напугать и обратить в бегство бандитов; при этом она очень боялась, что те, вместо того чтобы убежать, нападут на нее.
Герцог потушил свечу и усмехнулся, подумав, что, расскажи он друзьям, как находился ночью подле самой красивой девушки на свете и даже не притронулся к ней пальцем, они бы не поверили ему.
Герцог решительно отогнал такие мысли и попытался заснуть.
