Потом послышались звуки удаляющихся шагов, сменившиеся полной тишиной.
Герцог сумел встать на ноги, затем наклонился к Мимозе и поднял ее.
Девушка судорожно вздохнула.
— Я… Мне кажется, нас… похитили! — пробормотала она.
Мимоза вспомнила Минерву, с которой, должно быть, случилось нечто подобное.
Возможно, они просто исчезнут, так же как исчезла ее кузина.
Герцог обнял девушку и заговорил нарочито спокойным голосом:
— Наверное, они хотят получить за нас выкуп.
Мимоза перевела дыхание и смогла проговорить:
— Я слышала, как один из них сказал, закрывая дверь: «Сходите за господином».
— Тогда все это похоже на хорошо продуманный план, — сказал герцог. — Наверное, эти негодяи потребуют крупную сумму, поскольку думают, будто вы способны заплатить столько, сколько они запросят.
— Они могут и убить нас! — испуганно прошептала Мимоза.
— Думаю, это маловероятно, тогда они не получат денег. Это моя вина! Я не должен был привозить вас сюда. Я слышал прежде, как действуют эти преступники. Они следуют по пятам за теми, кого считают богатыми, пока не появляется возможность похитить их и потребовать огромный выкуп.
В голосе герцога прозвучал гнев.
— Как я мог быть таким глупцом, что отправился сюда без револьвера!
Мимоза, которая стояла, прижимаясь головой к его плечу, неожиданно вскрикнула.
— Что случилось? — спросил он.
— Змеи!.. Здесь змеи… И они могут ужалить нас!
Герцог ничего не сказал, и она поняла, что он уже думал об этом.
Они стояли почти в полной темноте, если не считать отблесков света, проникающего там, где каменная кладка оказалась повреждена.
В потолке, там, где отвалилась плитка, зияло отверстие.
— Это опасно! Я знаю… это так опасно, — восклицала Мимоза.
Герцог огляделся вокруг, пытаясь найти что-нибудь, на чем можно было бы сидеть.
Но тут Мимоза снова вскрикнула.
— Папа рассказывал мне, что где-то здесь есть лестница, по которой жрецы поднимались в храм.
Герцог понял ее.
Он поднял Мимозу на руки и двинулся в угол помещения.
В тусклом свете она смогла различить полуразрушенные ступени лестницы, ведущей на крышу помещения.
Герцог опустил ее на землю, и она произнесла, глядя наверх:
— Я могу разглядеть… там, наверху, есть отверстие, которое должно было служить выходом наружу. Я вскарабкаюсь наверх и посмотрю.
— Позвольте это лучше сделать мне, — предложил герцог.
Тут под рукой Мимозы отвалился кусок кладки.
— Я легче вас, — сказала она, — а ступени рушатся. Позвольте мне… пойти первой.
Девушка двигалась ощупью, почти не видя ничего перед собой.
